Пятое столетие. Из Готфрида Бенна

I

«Овеянный аттической долиной,
Меж сном и прахом с росписью лекиф;
Мирт заодно с листвою тополиной,
О Гадесе на белом фоне миф.

Всё в жизни кипарисом завершится
У милой двери с розами подчас,
Когда тимьян там белый и душица
И ты, увенчанный в последний раз.

И фимиам на трапезе прощальной;
Священной рощи пусть могила ждёт;
Но флейтою растроганный прощальной,
Никто со мной к Плутону не сойдет».

II

В долине серебристые оливы,
Цветущая магнолия бела;
Судьба, чьи приговоры молчаливы,
Охладевая, в мраморе цвела.

Заброшены стада. Пропала Кора.
Деметре недоступна тьма глубин,
Но встретятся богини, пусть нескоро,
Близ чёрных скал, где будет Элевсин.

Неведомому брегу возвращённый,
Приблизишься, судьбу свою тая,
Ты, в таинства впервые посвящённый,
И в каждой древней вещи кровь твоя.

III

Левкада, остров, где была слышна
Могучего Ахилла песнь, бывало,
Крыло порою птичье задевало
Храм налету – и снова тишина.

Тому, кто этим берегом прельщён,
Является забывший и забытый,
И с ним прообраз, в кипарисах скрытый,
А кипарис Аиду посвящён.

Но до ночи отплыть – совет простой.
Лишь голуби теперь, там, где Елена,
Как будто тени знать не знают плена:
«Стрела Парису, яблоко лишь той».