Детские игры

у  тёмных  стен  валялась  пустота  подобно  нигеру,
белки  –  под  самые  обои  штукатурки,
все  кости  целы,   лишь  холодной  коже
ни  жарко  и  не  холодно,
телепатические  хрипы  плоти   рвали  мясо,
пласталась  сетка  –  рабица  дорогой  вен,
наличие  дыхания  сворачивало  за  угол,
где  ликовала  грязь…

не  выиграть  джекпот   при  бонусе  в  добавочную  жизнь,
катились  души  прочь  шарами
от  кия – ветра  в  подворотни,
с   отрубленной  рукой  хромал  певец,
в   ней  микрофон  орал  мертвеющими  пальцами,
исколотое  песнями,  о  мёртвых,  горло,
глотало  и  глотало  намертво  живой  кадык,
он   каждый  раз  пытался  вспомнить,  что  не  помнил,
он  каждый  раз  за  электричество  винил  инстинкт…

бездействует  неистовство  сознанья,
болотом  чавкает  сведённый  в  скулах  рот,
а  зомби  –  дети  разбрелись  по  паутине  запрещённых  игр,
выращивать  в  себе  маньяков,  пролежни,  да  стариков,
кирпичной  кладкой   небо,  реальность – измерением 3д  окна  в  очках,
крестили  птицы  клювами  ночные  страхи,
а  в  головах  пылились   мозги  –  убить,  сожрать,  взорвать…

вписался  тухлый  день  в  очередную  тухлую  неделю,
бульдозером  до  горизонта  заровняли  свежий  ветер,
скреблась   Луна  в  квадрат  оконного  проёма,
прямоугольно  вырытой  сырой  могилы,
ударил  блеском  фар  эквилибрист  фонарь,
которого  повесили  на  столб  молитвами  чернеющего  гнева,
с  табличкой  на  груди  –  так  будет  с  каждым,
кто  светом  нам  мешает  темноте  служить…

железная  роса  кралась  на  гусеницах,  лязгая  травой,
подземный  город  выпустил  из  недр  полчища  ублюдков,
о  смерти  узнавали  сразу,  выдавив  из  тела  кишки,
забрызгав  кровью  вечную  любовь,
смотрите  зеркала  на  мир  и  отражайте  детские  гримасы,
в  них  столько  появилось  тех  потусторонних  глаз,
которые   детей  затягивают,
и   в  этом  мире  очень  скоро  не   оставят  их   для  нас…