Птичий ужас

Вокруг краснота и костлявые щепки,
осколки и кровь, красномясый разброс,
застыли в грязи лиц ужасные слепки,
разрушены танки, орудия, мост.

Кишки, будто толстые, мокрые плётки
на колких травинках невольно лежат.
Машины, в налипших солдатских ошмётках,
как странные звери стоглазо глядят.

Широко-корявая ширь не опасна.
Минули пожары, убийства и вой.
Убитая флора и фауна гаснут.
Тому я свидетель, не видевший бой.

Винтовки с ножами торчат из убитых.
В грудинах лопаты и ленты штыков.
Ушли палачи упоённо и сыто.
Заветряны шрамы сухим ветерком.

Как будто арбузы в зелёных уборах,
как юные яблоки в жжёном саду,
раскрыв свои мякоти, спелые поры,
лежат черепа в постпожарном чаду.

Себе отыскав уцелевшую ветку,
я клювом своим всесторонне верчу.
Везде покорёженность, раны и метки.
Я этого видеть совсем не хочу...

От пушечных грома и молний, и горя
попрятались мыши в далёком стогу.
Сейчас солнце светит на речку, на поле.
Хоть ныне и май, но я петь не могу...