Не надо было за борт чайкою...

  Дары как способ отчуждения*,
Свою имеют подноготную...
Минуя таинство рождения,
Где б дали карточку учетную?

  Известен этот путь извилистый,
Ошеломляя мир масштабами.
Вот только понизу он илистый,
А поверху разбит ухабами.

  И хочется за ограждение
Зайти, миную топь болотную,
И если б не предупреждение,
Давно б ступил на тропку скотную.

  Скорее к трапу, на посудинку!
К тому же в трюм не надо пропуска.
Плевать угрюмому сотруднику,
Что в рубке нет руля и компаса.

  Теснее городков палаточных,
Зато вольготнее чем в камере,
И много мест еще посадочных
На этом обречённом лайнере.

   И неизвестно кто на мостике,
И под какими ипостасями,
Лишь стук копыт и кончик хвостика
Не скрыть под рясой и лампасами.

  Ковчег к горе не пришвартуется,
Спасутся крысы с тараканами...
Жизнь пишется, как и рисуется,
В отхожем месте прихожанами.

  А там уж, под началом дворников,
Переходя от массы к качеству,
Звереют люди без намордников,
И лишь собаки не собачатся.

 Любой  взмолился бы, но, полноте...
Перечит судьбам глас взывающий,
И в том, что очутился в омуте,
Виновен только утопающий.

  Не надо было за борт чайкою,
Коль приспособился солдатиком,
Теперь давись убогой пайкою,
И снам дивись под тонким ватником.

   А берега зовут к содружеству,
Но кто-то вечно будет чалиться,
А некто вынырнет от ужаса,
И от кошмара вновь оскалится.

  Но непременно всё устроится,
И как бы тварей не мурыжили,
Благословенный порт откроется,
Иначе как бы все мы выжили...

   Иначе как придти к открытию,
Что по дороге к просвещению,
Все верное лишь по наитию,
Все лживое по наущению.

  И что с того что здесь в безвестности
Погребены живьём империи,
А то что нынче  на поверхности,
Весьма попахивает серою?

  ...Быть может это ветер в здравницах
Или коровник у околицы?
Но в беспробудных усыпальницах,
Отныне царствует бессоница...

* "способ отчуждения" в данном случае- юридический термин.