Он говорит

Праздник жизни кипел во дворце,
Люд то ржал, то махал кулаками…
Все с животным оскалом в лице
Много пили и жрали руками.

Вдруг уставший от шума мальчишка,
Чтоб не слышать их вопли и ор,
Закрыл уши, поправил штанишки
И залез на обеденный стол.

И стал говорить.

Из его детских губ полетели
Хвостатой притчей о вечности
Речи про поиски и про потери –
Вся краткая жизнь человечества.

Но пышные барышни в теле
И их ухажёры, что любят бордели,
Чавкая громко, жевали, потели
И слушать его не хотели.

«Что ты знаешь о жизни, сопляк?
Ты сперва проживи-ка хоть с наше!»
- думал каждый отъевшийся хряк,
«Ишь ты! Вздумал учить он тут старших!»

А он говорил.

Говорил о слезах и морях,
О войнах, о жизни, о смерти…
Он говорил, о чём говорят
Кто угодно, но только не дети.

Он словно кричал им всю правду,
Картавя, глотал окончания,
Но бомонд отвечал на тираду
Бесконечным нахальным молчанием.

Торжество затянулось годами:
Руки ползали в блюдах, как мухи,
Кухарки сходили с ума, убегали,
Еда на столе мерзко тухла.

Сотни лет.

Разговор продолжался века,
А малыш… он мудрейший оратор
Превратился уже в старика
С бородою. Худой и горбатый.

Лишь тогда замолчал шумный зал,
Обернувшись к нему, как к иконе,
Но в эту секунду старик замолчал,
Бессильно заплакал и помер.