Они и мы

Они и мы.
Они немы.
За них мы говорим.
За них мы судим,
Рядим мы.
Но это только грим.
Они не мы.
Хоть и немы,
Божественно сильны:
Сильней тюрьмы,
Худой сумы
И ада той войны.
Они другие.
Они из стали.
И сталью
против стали
встали.
И в землю уходили ртутью,
Когда на сталь ложились грудью,
Где выколот товарищ Сталин.
А мы устали.
А мы не рады,
Когда парады,
Когда портреты
Немых воздеты,
Что у Кремля
Опять есть перст,
На храмах
Снова виден крест,
А ветераны – всё про раны…
Как нас достали!

Что было б если эти нюни
Неслись на сталь тогда – в июне?
И на приказ спуститься в ад
Неслось не «Есть!»,
А блеял вдруг уставший гад:
«Да это жесть!»?
Другими стали,
Да – не из стали,
Но что-то нам досталось,
Хоть малость…
Надпись на граните –
На русском,
На татарском,
На иврите…
На языках всех выживших народов
В борьбе с машиной нравственных уродов.
Та надпись на граните
Кричит: «Смотрите!
Уставшие, качают шины
У ржавой, но не сломанной машины!
Слюнями заполняют бензобаки
Для новой адской драки!
Мы сотканы из тьмы,
А вы – не мы!
Вы лучше нас,
Вы лучше жить должны!
Иначе – почему
Опять во тьму?
Вы нами, но другими рождены –
Счастливыми…
Не для войны…».