Лихва

От великой беды упасёт ли набат вечевой?
До великой беды, может статься, всего ничего.

Погляди – что за чёрные вихри снуют впереди?
Что за черти их вертят? Но нет, погоди, не гляди!

Приглядишься к округе – и станешь до срока седым:
с четырёх беспросветных сторон поднимается дым,

так что света – от копоти капищ – края не видны;
бесотой собираются толпы под жезл сатаны.

Новой кривдой морочит народ хитрый бес перемен –
мозгобитный навал не крошит ещё разве кремень.

Перемена, отмена, подмена, измена, обмен...
Предлагается верная сделка. Смелей, «бизнесмен»!

Жизнь – игра. Делай ставку скорей на лихву, игроман,
не раскрылся пока – за посулом поживы – обман.

Но не чует обмана игрун, только чает призы.
И менялы всегда наготове, и брошен призыв.

А тариф у менял, как известно, один испокон.
– Неужели и ты, брат, собрался к нему на поклон?

– Что, сестрёнка? И ты, что ли, кликнула меновщика?
Ох, недобрый румянец горит у тебя на щеках!

Раздаётся удача лихвою, бери – не хочу,
вольным душепродавцам – певунье, дельцу, хохмачу…

И меняют себя, и теряют себя тот и та.
Лихота наступает на мир, а за ней – сквернота.

И купаются в славе, в блуде, в серебре, как в дерьме.
И безвольно гремят кандалами в бесовьей тюрьме.

Небеса над рогами теряет и этот, и тот.
Это что за движуха такая по миру идёт?

– Почему ты так жадно глядишься в кромешную тьму?
Неужели и ты, брат, уже поклонился ему?..

Что там брата – в пылу обличительного зудежа
самого бы себя от обрыва в беду удержать.