Дима, практика 4

Тем не менее жизнь продолжалась,стоянка затягивалась,.Бесцельные скитания по Старому городу становилось все менее интересным. И,однажды, объединившись небольшой группой настоящих друзей,нам чудом удалось наскрести на троих целых 3 советских рубля. Если даже скреб лишь один, а остальным скрести было уже негде , то это несущественные детали. И , переодевшись в человеческую одежду , мы отправились вперед, навстречу приключениям.

Здесь одно маленькое отступление, дабы ощутить дух эпохи. Не могу обойти вниманием важную особенность,которая отличала нашего брата от ровесников из обычных ВУЗов - это наличие формы, аж нескольких видов, при желании ей можно было обойтись все 6 лет обучения...Гражданская одежда у нас тоже была, но у большинства почему-то не вся. Кто-то был счастливым обладателем кроссовок и джинс, у кого-то была лишь рубашка или куртка. Это объяснялось большей частью ограниченностью в средствах во время последней практики, не позволяющей создать законченный гардероб. Этим мы напоминали персонажей из Незнайки на Луне,которых вследствие отсутствия полного комплекта одежды отправляли на Остров Дураков, Коротышки из бессмертного творения Николая Носова одалживали одежду друг у друга, когда требовалось выйти в люди. Аналогичным образом поступали и наши курсанты перед выходом в город. Остающимся на пароходе гражданское одеяние было без надобности, чем и пользовались их прошаренные однокурсники.

В то героическое время, даже имея деньги, попасть в питейное заведение было непросто. У дверей всегда толпился народ, а бдительный швейцар пускал только «своих», зачастую брезгуя даже теми, кто совал ему деньги. Удивительная когорта людей, состоящая практически сплошь из офицеров в отставке, званием не ниже полковника, ныне ликвидированная как класс.

Естественно, нас никто никуда не впускал. Но тут ,о чудо! С третьей или четвертой попытки прорыва обороны в одном из ресторанов мы заметили в окне двух матросов с нашего парохода ! Из окна звучала характерная кабацкая, вызывающая безусловный рефлекс присутствия и эйфории, музыка , задорный женский смех, распаляя наше и без того стойкое желание оказаться внутри. Дружбы у нас с этими моряками не было, хотя в лицо друг друга узнавали, но зато у нас была цель, которая сподвигла начать производить настолько красноречивые жесты, коим позавидовал бы и звезда пантомимы того времени Леонид Ярмольник. Шансов быть незамеченными мы не оставили. Суровые матросы , переглянувшись, нехотя сказали что-то швейцару. Тот недовольно взглянул на нас, но впустил, правда содрав-таки при этом по рублю с носа. В результате цель была достигнута, мы оказались в праздничном месте , но без гроша в карманах.

Озираясь по сторонам и утвердившись в очевидном отсутствии свободных мест, мы вежливо предложили свою компанию нашим спасителям. На удивление предложение было встречено почти с восторгом. Они уже, видимо, давно праздновали, судя по обилию пустых бутылок и тарелок с остатками еды.

Тогда было не очень принято официантам сразу уносить лишнюю посуду со стола, разве что , когда заказывали что-то еще.

Наши матросы оказались душевными ребятами, они немедленно заказали еще выпивки и закуски, и мы с удовольствием вкусно выпили из псевдо-хрустальных бокалов за наших новых не псевдо-друзей, которые не оставят в беде нищих курсантов. Поступок матросов тронул наши юношеские души.

Когда они куда-то выходили, мы с жаром обсуждали их благородство, пытаясь разобраться в его истоках, мнения были высказаны разные.

Кто-то авторитетно заявлял:

- Им неловко перед нами, ведь трудясь на одном с нами судне, они делают ту же работу, что и мы за деньги, а мы абсолютно бесплатно, отсюда чувство вины, которое нужно компенсировать.

Ему оппонировал идеалист:

- Морское братство это в чистом виде, моряк моряку последнюю тельняшку отдаст ,не то что в ресторане угостит.

Им оппонировал прагматик:

- Они наверняка знают,что скоро мы станем настоящими судоводителями, их начальниками. Может тогда поблажки по работе будут, глядишь и в ресторан пригласят.

Высказывалась даже гипотеза, что им наскучило общество друг друга, захотелось новых интересных собеседников, к коим мы безусловно себя причисляли.

Сошлись в одном. Замечательные они ребята, наши коллеги по работе, человеколюбивые , щедрые и великодушные!

В какой-то момент, когда на столе уже было почти все уничтожено, мы обратили внимание на подозрительно долгое отсутствие наших милых друзей. Испугавшись, что их мог кто-то обидеть, добрые люди такие доверчивые и ранимые, мы кинулись искать их по всему ресторану, но так и не нашли.

Глубокое разочарование в человеческом благородстве отрезвило нас и в прямом и переносном смысле, заставив мозги лихорадочно соображать, что же предпринять в сложившейся обстановке, близкой к боевой.

Тем временем к нам подошел официант и ледяным голосом без улыбки предложил:

– Ребята, пора бы уже расплатиться, нельзя занимать столик так долго.

Лицо его выражало даже не сомнение , а уверенность в нашей неплатежеспособности, что дополнительно унижало наше без того униженное достоинство.

- Да ты хоть понимаешь, кто мы? Мы моряки загранплавания, у нас денег куры не клюют, и рубли, и чеки , и валюта! - произнес обладатель двадцати копеек в кармане и старой робы на судне, неумело пряча под стол ноги в нечищеных курсантских ботинках.

- Да не платим мы потому, что в раздумьях, что заказать еще, - вторил ему другой нувориш.

Официант недоверчиво принял новый заказ. А мы лихорадочно составляли план действий. Побег исключался, поскольку мы были под колпаком. Но судьба была к нам благосклонна, преподнеся шанс к спасению. Отвергнуть который было бы кощунством. Прогуливаясь мимо приоткрытого окна с разведывательными целями, мы случайно обнаружили группку ребят , делающих нам умоляющие знаки. Они являли собой, как вскоре выяснилось, курсантов таллиннской мореходки, пребывающими в состоянии начального куража.Царственным жестом мы велели дворецкому впустить наших друзей. Не сговариваясь, мы усадили их за наш столик и принялись угощать чем Бог послал, параллельно знакомясь и рассказывая всякие фантастические истории. В перерыве между братанием, усыпив их бдительность, мы решили совершить побег. Развед-операция таки увенчалась успехом - в туалете была обнаружена форточка. Это ничего, что она небольшая, зато расположена низко по отношению к земле. Ресторан «Гном» был в подвале. Выходили из-за стола строго по одному, причем последний из нас - под очень косые взгляды.

Спустя несколько минут после вечерней пробежки, мы оглянулись назад, погони не было. Радости от содеянного тоже. Это был первый и последний раз в жизни, когда я вышел из ресторана не заплатив. Много лет спустя, оказавшись по случаю в Таллинне даже боролся с искушением зайти и вернуть долг. Но почему-то природная стеснительность не позволяет совершать хорошие поступки, хотя спокойно относится к плохим, особенно если они совершены спонтанно и под влиянием дурманящей жидкости.

Кстати тогда история с рестораном вскоре получила неожиданное продолжение. Те ребята из Таллинской мореходки тоже оказались с нашего «Зенита». Спустя неделю один из них неслучайно со мной встретился и задал наименее подходящий в данной ситуации вопрос:

- Почему для своего преступного замысла вы выбрали именно нашу компанию ?

Вопрос прозвучал достаточно кощунственно, потому как строго говоря это они нас выбрали, возможно в качеств жертв, чтобы повеселиться от души за наш счет. Но задачи усложнять и обострять и без того неловкие отношения не было.

Поэтому я лишь примирительно спросил то, что не мог не спросить:

- Ну и как же вы выкрутились тогда из создавшегося положения?

Паренек даже слегка подивился вопросу:

- Как что? Нашли, познакомились и подсадили других ребят!