Моя Последняя Воля Уолтэр Александр Рали

I

Когда Я благостно сойду,
Вне игры и вне работы,
Укрытый скорбной поволокой
От мира частностей и звуков,

Один иль двое, те, кого оставил,
Почтут меня, помянут горькими слезами,
Представив, как Я сделал их светлей
От слов, которые бывало молвил;

- Но венцом для всех их бедствий
Моя им будет непосредственность.
Вот неприятность, что случилась зря,
Все, что останется от меня!

Полки книг, что никогда Я не читал,
Груды банкнот, отстегнутых,
Щетки для бритв, полоски, бритва,
Бутылки, что верх свой не обрели,

Коробки, всякой всячиною полные,
И от ушедших друзей письмена,
Отцветшие галстуки и подтяжки ломанные,
Раскиданные по секретным местам,

Штанины мятые, рваные пальто,
Стопки древних лекционных пометок,
Из всех картин гнетущая вот эта,
Ряды ужасных башмаков и туфлей.

Хоть и они веселого ума,
Друзья мои, кого позади Я оставил,
Когда они то найдут вместо меня,
Все будут жалеть, что Я умер.

II

Они скорбят; но ты, мой милый,
В ком страх в помине никогда не жил,
Товарищ смелый моей юности,
Вольный ветром, настоящий истиной,

Не позволяй назойливым вещам
Отнять казенное то гульбище.
Сожги бумаги; продай все книги;
Очисти пыльные все уголки;

Жги погребальный пламень
Для тела древних пожеланий,
Покуда не останется от него
Ничто, как пеплы в склонах:

И когда покончить ты сумел
Со всем, зовет что прошлый день,
Когда коснется дрожь от боли,
Ты ею овладей, и начни по-новой.

Это то, что никогда ты не свершал,
Когда впервые свет воспринял солный:
Ты только если для себя пришел,
Для света слепым и глухим для тона,

Согреваться в дивном море
Потока бессознательности и покоя,
Ты б никогда не смог, покуда жив,
То разбить, что не способен сотворить;

- Верный счету по своим часам,
Не должен ты прервать их сон.
Облака продолжат бег и ветры загудят,
Как было все и век назад

III

О нас, что проживали в городках
В низине Беркширских заправ.
Когда на сердце станет грусть,
В мыслях о радостях, мы чувствовали,

Внимай и затаись в молчании.
Если с холма доносится мычание
Иль звоном колокола вечер,
Не спеши разбитъ те чары,

Внимай; тебе возможно повезло
Мой смех услышать из-за облаков.
Бери благое, чем жизнь умеет наградить
На время, что дано прожить.

Друзья же ваши и мои друзья
Уж точно не дадут вам тосковать.
Сыны и дочери, и более надела не дадут,
Чем дружняя любовь, забота.

Если к тебе добра Судьба,
Кто и останется с тобою навсегда;
И этот срок не будет долгим,
Покуда песню не окончит штиль.

Сон, то Бога самого подарок; и муж,
Все радости к себе берет, что может,
Осмелишься ли ты отдать глас этих благ,
Чтоб обернуть Создателя их выбор.

Краткий восторг, и вековая немота,
Как заменить все это бесконечным бунтом,
Подавленый одним лишь отдыхом?
Ну, ты знаешь, что сон лучший из всего.

IV

Мы, что были сердце к сердцу,
Впадаем в сон, и нас уносит вниз.
И наплыв морской волны
Нас соединит или разделит?

Откуда мы идем и стопы направляем
Никто не скажет, но я знаю;
Страсти самость часто млеет
Пред добротой ли, самомнением,

И эта пытка страшным воплем
«Ты - это ты, а Я - это Я».
Пока живем, ходячий смысл
Нашим различием зависит,

Во страсти нашей и нашей гордости
Не со-единны, но союзны.
Мы светом солнца разделимы,
И тьмою сделаны единым.





MY LAST WILL

BY WALTER ALEXANDER RALEIGH

I

When I am safely laid away,
Out of work and out of play,
Sheltered by the kindly ground
From the world of sight and sound,

One or two of those I leave
Will remember me and grieve,
Thinking how I made them gay
By the things I used to say;

— But the crown of their distress
Will be my untidiness.
What a nuisance then will be
All that shall remain of me!

Shelves of books I never read,
Piles of bills, undocketed,
Shaving-brushes, razors, strops,
Bottles that have lost their tops,

Boxes full of odds and ends,
Letters from departed friends,
Faded ties and broken braces
Tucked away in secret places,

Baggy trousers, ragged coats,
Stacks of ancient lecture-notes,
And that ghostliest of shows,
Boots and shoes in horrid rows.

Though they are of cheerful mind,
My lovers, whom I leave behind,
When they find these in my stead,
Will be sorry I am dead.


II

They will grieve; but you, my dear,
Who have never tasted fear,
Brave companion of my youth,
Free as air and true as truth,

Do not let these weary things
Rob you of your junketings.
Burn the papers; sell the books;
Clear out all the pestered nooks;

Make a mighty funeral pyre
For the corpse of old desire,
Till there shall remain of it
Naught but ashes in a pit:

And when you have done away
All that is of yesterday,
If you feel a thrill of pain,
Master it, and start again.

This, at least, you have never done
Since you first beheld the sun:
If you came upon your own
Blind to light and deaf to tone,

Basking in the great release
Of unconsciousness and peace,
You would never, while you live,
Shatter what you cannot give;

— Faithful to the watch you keep,
You would never break their sleep.
Clouds will sail and winds will blow
As they did an age ago


III

O'er us who lived in little towns
Underneath the Berkshire downs.
When at heart you shall be sad,
Pondering the joys we had,

Listen and keep very still.
If the lowing from the hill
Or the tolling of a bell
Do not serve to break the spell,

Listen; you may be allowed
To hear my laughter from a cloud.
Take the good that life can give
For the time you have to live.

Friends of yours and friends of mine
Surely will not let you pine.
Sons and daughters will not spare
More than friendly love and care.

If the Fates are kind to you,
Some will stay to see you through;
And the time will not be long
Till the silence ends the song.

Sleep is God's own gift; and man,
Snatching all the joys he can,
Would not dare to give his voice
To reverse his Maker's choice.

Brief delight, eternal quiet,
How change these for endless riot
Broken by a single rest?
Well you know that sleep is best.


IV

We that have been heart to heart
Fall asleep, and drift apart.
Will that overwhelming tide
Reunite us, or divide?

Whence we come and whither go
None can tell us, but I know
Passion's self is often marred
By a kind of self-regard,

And the torture of the cry
"You are you, and I am I."
While we live, the waking sense
Feeds upon our difference,

In our passion and our pride
Not united, but allied.
We are severed by the sun,
And by darkness are made one.