Между были и будем

  Стремлением показать мне «своё» место – не уязвили! «Я – как многие» – лозунг трусов и предателей. Многие – не все, и это обнадёживает. Не совсем, но всё же.
Безмерность мироздания сомнений не вызывает, и затуманенное небо ещё не повод считать природу врагом и прощаться с солнцем. Непостижимый мир, должен раскрыться перед нами! Пора обуздать свою подозрительную сущность, и принимать вещи соответственно действительности. Не испытываем же мы враждебности к занавескам, оберегающим наши жилища не только от холода, но и от доступа солнечного света и тепла в знойные дни. И почерневшее  небо не повод отчаиваться. Оглушительный гром и ослепляющая молния – это всего лишь отголоски пламени, полыхающего в небе. Немного времени, и небо понемногу окутывает своей синевой. Но вот отчего небеса полыхают – это серьёзный вопрос, разумеется,  речь не о законах физики.
 Человек часто ведёт себя как вспугнутая  птичка из гнезда. Этакий, безжизненно-тихий, он якобы живёт и якобы имеет полное право на жизнь. Многие  смятенны, и таких людей легко распознать по поведению: одни тянутся к рукавам рубашки или блузки, другие мнут пальцы, может оттого, что нет рукавов.
Мы  – живые  существа, со свойственными нам, общими для всего человечества чертами,  но от остальных животных нас отличает наличие внутреннего духовного мира, который у каждого индивидуален.  Именно в этом, возможно,  причина того, что на одни и те же события каждый смотрит по-разному. Или же в ком-то попросту нет духовного мира, его выбросили как горячую картошку?
Различие в понятиях мозг и разум, привело к проблеме «разум» – «тело». Хотелось бы, чтобы внутренний мир одержал  победу над пищеварительным трактом, но возможно ли это?
 Справедливость – это когда каждому воздаётся должное, но, в большинстве своём – это то, что угодно действующей власти. Власть имущие не прикажут делать того, что может им навредить, а на остальное, историей доказано, за редким исключением, им наплевать. «У сильного всегда бессильный виноват», – как говорил великий баснописец, а у слабого – сильный, и это уже моё заключение. Но попытки обвинить сильного, это как стричь льва – предсказуемо опасно.   
Общество должно требовать справедливости, но чтобы иметь на это право, оно само должно быть справедливым, а, следовательно, справедливым должен быть каждый член общества. Мы, как ячейки этого самого общества, должны неуклонно исполнять свои обязанности.  Должны, но исполняем ли? Кто-то может пытаться оправдаться, мол, я не при чём, я хотел бы, но что я могу один? Сослагательное наклонение балансирует между истиной и ложью. Каждый из нас сам по себе, и спихивание  своей  трусости на общество не повод для праздника. Говорящий так, автоматически становится на сторону трусов и предателей. Необходимо занять определённую позицию, а не пережидать. Ожидание – это хорошо, но оно приводит к точке невозврата,  когда больше нечего ждать.
 Природа справедливости очень сложна, недаром Платон посвятил её изучению целое сочинение.  И картина человеческой жизни в полном и всестороннем её развитии тоже не из списка простых.  Делать друзьям добро, а врагам зло – верно ли это? Думаю, для начала нужно определиться,  где друг, а где враг. Если ты здоров, тебе не нужен доктор, однако, думать, что здоров и быть здоровым – не одно и то же.
Кому нужна справедливость? Тем, кто не мыслит существования без неё.  А сколько их? Как человек определяет справедливость? То, что мне на пользу справедливо, то, что нет – нет. Так и живём, и поэтому сегодня находимся  там, где оказались.
Слепое повиновение властям – это тоже справедливость, или же справедливым будем действовать согласно тому, что говорят тебе совесть и разум, при условии, что они у тебя есть? Право выбора принадлежит нам.
Удивительно сколько нейтральных, ни о чём не думающих людей.  А может правда шокирует их  чувствительные личности? Ходишь по улицам и обалдеваешь, не хочется верить, что такое происходит наяву. Люди смеются, танцуют на улице в такт музыке, заведённой на полный ход в автомобиле.

 Мы живём и строим планы, но это бессмысленно. Всего лишь один придурок может взять и перевернуть всё вверх дном.

 Хочется лечь и уснуть, но мысль, проснусь ли, как не странно, засела в голове, несмотря на то, что никогда не цеплялась за жизнь. Сон не идёт, и воспаленные от слёз глаза тому не причина. Уверенность, что что-то не так магнитом притягивает к жизни.   Сумрачная тишина. Не слышно даже шарканья чьих-то шлёпанцев. Темнота наступает в своей стройной последовательности.  Дни становятся длиннее, но безмолвия ночей – глубже. Свет слабого ночника не рассеивает темноту, а лишь усугублял унылый вид.  Месяц погружается в воду, и если нет моря, озера или речки, то его устроит и лужа.  А если это не месяц, а луна? Лужи, хоть и маловата, но луна с лёгкость в ней отразиться и даже не промокнет. Тесно, да, но разве приходится выбирать? Протиснется, впихнётся. Но отражение в луже, каким бы живым оно не казалось, всё равно лишь отражение. Как и в зеркале.
Иллюзия, обман, благодаря которому человек, якобы познаёт, как выглядит, но меня всегда смущало это «якобы». Кстати, Платон – это не имя, а прозвище. Снова тень обмана.
 Полный сил, переполненный амбициями, жаждой славы и признания юноша, устремив в небо взгляд, выискивает и облюбовывает наиболее удачную, на его взгляд звезду. Вскоре тривиального лицезрения уже недостаточно, и юноша решает дотянуться до красавицы. Он тянется рукою ввысь, превозмогая жесточайшую боль, удлиняется до невозможного, достигает вожделенного и хватается за боготворимую мёртвой хваткой. Захлёбываясь от навалившегося счастья, весь такой из себя довольный, он мимолётом озирает свою невообразимо растянувшуюся сущность и хохочет. От дикого хохота содрогаются небеса.
 И тут, случайно, взгляд его падает на собственное отражение на гладкой звёздной поверхности.  Юноша, к ужасу своему обнаруживает, что лицо его стало дряблым, корявым и морщинистым, как впрочем, и всё тело. Потрясённый и обескураженный, он выпускает недавно столь желанное ему светило из рук. Оно с бешеной скоростью летит вниз и с треском разбивается.
 Пока рука, тянущаяся к славе, достигала конечной цели, жизнь не медлила и успела достичь своего логического завершения. Может, стоило где-то притормозить, осмотреться? А вдруг звезда была где-то рядом? «Мне уже не двадцать пять», - говорят многие. Но разве они согласны в двадцать пять распрощаться с жизнью? Так к чему все эти слова о «немолодости»?
А наши дети до двадцати пяти не дожили. Им просто не дали. Пустили на заклание, договорившись с врагами! «Матах»… Для его совершения необходимо животное мужского пола – наши дети,  и соль – слёзы их родных.

 Изнурённая беспрерывными душевными терзаниями, наконец, засыпаю. Со всех сил зажмуриваю глаза, но вдруг кто-то стучится в закрытые веки. Независимо от себя просыпаюсь. Точнее, открываю глаза, ведь, судя по всему,  я и не спала.  Передо мной стоят то ли люди, то ли зомби, обезображенные, некоторые обугленные. Смотрят и о чём-то вопрошают. Но все молчат, кроме одного, того, у кого череп расколот напополам. Невольно вспомнились куклы из детства, у которых голова делилась и одна половина, та, что с  копной волос, оставалась в руках, другая – на шее, и абсолютно пустая. У этого существа  часть с волосами отсутствует, а в той, что движется  на шее,  кипящая лава. И он задаёт  такие вопросы, на которые я искренне хочу, но не в силах ответить. А может у него просто горячее желание говорить, чтобы блеснуть?
Эти «дети подземелья» являются почти каждую ночь. Я убрала всё, на что можно присесть и стол заставила, и пространство заслонила. А они всё равно тут как тут, утраиваются, где ни попадя,  глядят на меня, фыркают и чертыхаются. Жуткая картина, аж дрожь пробирает. Может всё дело в погоде, ведь жара стоит невообразимая. Приходиться бороться со зноем преодолевая внутренний озноб.
А ещё на вопросы нужно отвечать. Спрашивать всегда легче, нежели отвечать, а ежели ответ заведомо ложный…
 Днём – не лучше, только «странных» гостей нет. Ощущение, что вот-вот расплавишься и сольёшься с солнцем. Окунаешься в холодную воду, но и это облегчение ненадолго. Расстаёшься с водой, и капли тут же превращаются в пот. Хочется встать обнажённым под ветром, но где его найти? А ещё этот свет. Так трудно выдержать яркий солнечный свет.
 Чей коварный и изощрённый ум вздумал сотворить такое с погодой? Всё недостаточно завуалированно, чтобы списать на природный катаклизм. Всё идёт кругом, или это я кружусь в пространстве? Я будто падаю с большой высоты. И тут же перед глазами я, уже там, внизу, лежу на иссохшей и обожжённой солнцем земле в нелепой позе. Череп треснул при падении, лицо расплющилось, кости переломались, рот полон крови. Мной овладевает гнетущее чувство:  что, если  никто не найдёт моё изуродованное тело, и оно прогниёт под палящим солнцем? Если кто умер, но не похоронен, сможет ли душа его обрести покой, удастся ли покинуть бренное тело?
 Смерть – это выход, но она  требует полной сосредоточенности духа. Дух – диктатор. Умереть, дабы  не говорить лишнего и не демонстрировать чрезвычайную проницательность. Умереть, чтобы остаться один на один с собой. Общество самого себя, порой, наиболее разумное.
А что жизнь? Жизнь существовала задолго до рождения каждого из нас, и когда нас не станет, она всё ещё будет продолжаться. А что останется от нас со временем? Лишь фотография, отражённая в кривом зеркале.
От жары и происходящего вокруг ужасно расшатались нервы: то плачу, то смеюсь, прямо сумасшедшая какая-то.

 Путешествуя вглубь себя можно столкнуться с несоответствиями. Желание размышлять о смысле жизни возникает тогда, когда иные удовольствия становятся чуждыми? Тогда получается, что большая часть человечества живёт, даже не задумываясь о смысле своего существования? А разве такая амёбообразная жизнь не является бессмыслицей? Вообще-то зря мы недооцениваем амёбу, она довольно сложный организм, хотя и является простейшим, и ей свойственны многие процессы жизнедеятельности, характерные для многоклеточных животных. К тому же она не имеет жёсткой оболочки и легко меняет форму, хотя такое выделывают и представители многоклеточных, в частности род «Люди». Всё искусство таких представителей  состоит в бесстыдной готовности льстить, в раболепстве и слепой преданности. Преданность – это хорошо! Преданность идее, стране, нации.  Но кем нужно быть, чтобы быть преданным шакалам?
 А ещё амёбе сложно перекрыть доступ кислорода, поскольку дышит она всей своей поверхностью. Люди так не умеют, а вот перекрывать друг другу кислород – любят.

 Рецепт долголетия – жить, ничего не желая, ни на что не надеясь, ни во что не веря. Не великорадостное бытие, зато стабильное. И пусть такая будущность в целом безальтернативна, но при этом она куда менее опасна, нежели внутренняя боль, сражающая суть, в результате крушения надежд.
В пору, когда стена, возведённая с соблюдением пропорциональности, с учётом земного вращения и притяжения рушится – любая глыба, всякий камень и даже кирпичик ставит перед собой задачу непременно хлопнуть тебя по голове. И будь ты Самсоном, будь Ахиллесом, тебя едва ли что спасёт. То дорогое, то самое ценное, благодаря чему человек обретает крылья души, оказывается раздавленным, захороненным под руинами. И тут едва ли возможно что-либо восстановить.

 Пифагор считал, что всё вокруг состоит из цифр. Статистики посчитали, что каждую секунду в мире умирает примерно два человека, а рождается четыре, поэтому ничего удивительного в том, что когда один празднует рождение своего ребёнка, сосед оплакивает своего. Суть в том, как праздновать: тихо-скромно, уважая горе соседа или же шикуя вовсю? «Разве своей солидарностью я верну ему его дитя?» – говорят многие.  И кто они – идиоты? Признать такое, значит обвинить в идиотизме половину человечества, а если нет, выходит многие, напрочь, лишены такой субстанции, как Душа или же им просто захотелось поиздеваться над чужим горем. Выбор есть, но склонение к любой из гипотез – ужасно. Ведь сострадание другим людям является определяющим фактором человечности. Хотелось бы не думать о плохом, но эффект «белого медведя» действует бесперебойно.

 Для многих стран и народов космополитизм может быть губителен. Становишься на сторону преследователя, и тебе – хана! Мысленное скитание по бескрайним просторам древней и многострадальной земли убеждает в том, что мы из таких. Столетия бедствий под гнётом не дают нам права верить тому, кто нас угнетал и резал на протяжении истории. Желаешь быть ими целованным, значит нам с тобой не по пути. Страшно не то, что есть такая засланная особь, ужасает численность твари, готовой идти за ней.
Некоторые народы весьма ярко выражают свою боль. Это не недостаток и не достоинство, просто натура, сформировавшаяся в результате тягот и лишений. История такого народа всегда  полна жестокости. Но когда человек перестаёт испытывать боль своего народа – это уже эволюционировавшая деградация, потеря человечности и духовно-нравственного кода.
 Подозрение единственная защита против предательства. Пока подозреваем – не уверены.  Многие предпочитают оставаться в неведении, не загружать свои мозговые извилины. Учёные постоянно спорят, чем является мозг, органом мышления или же органом выживания? Согласно данным, у многих учёных и известных общественных деятелей отсутствовала  большая часть головного мозга,  а при вскрытии, у  абсолютно нормального человека обнаруживалось полное отсутствие мозга.
Так где у человека расположен орган мышления? Согласно Библии, все помыслы  и намерения человека скрыты в его сердце. И наука ничего не может этому противопоставить. Так может провести массовое стентирование? Но поможет ли это?
Каким должен быть некролог предателю? Умер горькой смертью, воткнув себе в живот меч? Нет, он же не самурай. Может выстрел в висок, или в рот? Смерть для предавшего свой народ должна быть избавлением, однако в нём вовсю кипит жизнь. Глупо предполагать, что ничтожество  предпочтёт смерть бесчестной жизни.
Раболепство и слепая преданность врагу, расплачивающемуся, к тому же,  золотом берёт верх над всем. А тут ещё большой вопрос, враг ли он для него или единомышленник.      Когда-то в Японии, когда умирал знатный человек, вместе с ним хоронили и его любимых слуг. Анализируя всё происходящее, я прихожу к заключению, что в столь, на-первый взгляд, жестокой традиции, заложен глубокий смысл. Это бы обезоружило  наших злейших врагов, поскольку, они не снаружи, а в самом сердце страны.

 Огонёк в глазах, как свидетельство того, что старость ещё не коснулась души.

 Иногда человеку нужно подойти к краю, чтобы понять себя, но иногда, понимание так и не приходит, сколько не балансируй.
Боль прибавляет морщин, и, увы, не только на лице. Морщинистое сердце – неприятное зрелище, хотя, сердце, само по себе не особо привлекательно, как, впрочем, и любой внутренний орган.  Ливер, что ж тут скажешь.  Хотя, печёнка очень вкусная, особенно приготовленная на горячих красных углях. Не приукрашивайте. Я не о человеческой, хотя, говорят, свиной ливер и человеческий мало чем  отличается.
 Душевный путь ухабист и труден, а кто выбирает лёгкий и ровный, о Душе не беспокоится, оттого она у них беспросветная, как черная гладь реки. Когда у трусливого просыпается совесть, и он позволяет себе в адрес предателей грубое словцо, то сразу же списывает  его на отрыжку и извиняется.  Как мы поступаем при виде несправедливости и обид? Чаще просто отворачиваемся от них. Некоторые, отворачиваясь, ехидно улыбаются,  и дабы спрятать улыбку, прикусывают верхнюю губу.  Продолжая политику «нейтрален, следовательно, неприкосновенен» мы едва ли найдём возможность разогнать окруживший нас мрак.
 Преступление может совершить каждый, а вот получить наказание… Как часто истинные преступники избегают кары? И почему? А потому что помогают им некто, кого ни животным, ни скотом язык не поворачивается назвать, поскольку это бы оскорбило последних и сильно попортило их репутацию.
Если человека находят на месте убийства, с оружием  в руках – он становятся главным подозреваемым. Однако, если ни на его руках, ни на одежде нет следов пороха, потребуется немало времени и улик, чтобы доказать его вину. Другое дело, когда подозреваемый стоит перед телом, весь в пороховых следах и крови, повсюду размазаны его отпечатки, плюс – у него есть все средства и возможности для совершения данного преступления.  В подобном случае много времени для сопоставления улик и вынесения приговора  не понадобится. Правда, нужно ещё разобраться с мотивом, и он, разумеется, у него есть, хотя и не всегда тот, что кажется очевидным, но это уже дополнение, для составления целостной картины.  Прибавьте ко всему  противную ухмылку подозреваемого в сторону многочисленных свидетелей преступления, и – никаких сомнений, преступление раскрыто, а злодей в цепких руках правосудия.  Но вдруг,  по непонятной причине у кого-то возникают сомнения, а сомнения – это именно то, что  является причиной провала во многих случаях. И как результат, преступник признан невиновным. Убийца и душегуб на свободе и вовсю празднует свою «невиновность», наслаждаясь последствиями содеянного. Результаты «сшиты белыми нитками», но кого это интересует, ведь, как известно, кто платит, тот и музыку заказывает, и никого не интересует, что платит маньяк и серийный убийца. Известный афорист Аркадий Давидович писал: «Психопаты у власти заражают народ»,  –  и он был прав.
Мы все проходили историю, но нынешней урок во многом изменит представление о действительности. Он наглядное подтверждение тому, что причина многих наших бед – мы сами. Наша готовность прогибаться, а ещё больше патологическая любовь к врагу.  Не страх, ибо, бояться по сути, нечего.
А где же самоуважение, чувство собственного достоинства? Все испытывают их, а предатели и лизоблюды – нет! Их преступление из разряда тех, за что нужно расплачиваться кровью. Их кровью, а не так, как происходит сейчас.
Если бы Бог наказывал за издевательство над невинно павшими, Ему пришлось бы «попотеть», определяя их.
 Хорошо жить среди природы,  в какой-нибудь глуши.  Происходящее вокруг особо не занимает,  нет времени на телевизор, поэтому между новостями и сериалом они выбирают …сериалы. Пусть и чушь несусветная, зато всё понятно, и думать не надо. А зачем думать, размышлять? Это увеличит удой или куры станут чаще нестись? А на всё остальное – наплевать. Моя хата в деревне, которая, с самого краю. Ведь куда приятнее взбегать  по лестнице наперегонки с кудахтаньем кур, нежели страдать из-за потери чести и чьих-то детей. И не нужно оскорбляться: они не дураки, но им на всё наплевать, как, впрочем, сегодня не только им.
Повсюду ощущается жуткое присутствие смерти. Чувствуется, как шевелятся корни волос на голове. Нам легче представить смерть старой и страшной, поскольку она ассоциируется у нас с болью и притеснением, и часто страх перед ней доводит человека до исступления, и он, совершает акт самоуничтожения,  просто не в силах переносить боль ожидания, желая закончить всё здесь и сейчас. Добровольный выбор и ни доли мистики.  А ведь, по сути, смерть лишь конец пути, и не всегда, такого, с которым не хочется расставаться, и вполне может быть первостатейной красавицей. Собственная смерть не касается человека, а, следовательно, не может причинить боли. А вот уход близкого человека – это очень страшно. Можно рыдать, орать как сумасшедший, но боль не утихает, и если нырнёшь в эту боль с головой, есть опасность не вынырнуть.  Мысль о человеке,  совершающем самоубийство, лишает  аппетита. Жизнь  довольно ценная вещь, чтобы тратить ее впустую, а чтобы избежать этого, нужно лишь иметь цель и идти к ней. Но чтобы идти к цели, необходимо знать пути, а ещё точнее  – иметь их. Но не всё так явно и прозрачно в этом мире. И ещё меньше того, что реально. Но, всегда можно заменить натурал на суррогат. Можно, к примеру, выбрать звезду, и назвать её именем дорогого человека, и тогда, может быть, боль от потери станет меньше. В любом случае, с этим придётся прожить остаток жизни.
 Сижу среди гор, на вершине одной из них и гляжу вдаль, где сплошь извилистые дороги.  Они, что серпантин, и если нанести их очертание на бумагу, получается нечто, похожее на латинское «S». Один перевал – «S» , два уже «SS». Недаром на таких дорогах часто гибнут люди. Тучи, пленившие небо, несут с собой запах ожидаемого дождя. Рядом со мной, на камне, приземлился орёл, смотрит на меня оценивающим взглядом,  в глазах его появляется что-то похожее на улыбку, и в то же время, я почти уверена, что  в них стоят слезы. Секунда – и он отворачивается,  но не улетает, а продолжает сидеть, издавая недовольные звуки, и то и дело взмахивает крыльями. И тут, словно что-то пролетело мимо, в ушах странно зазвенело, в меня выстрелили.  Реальностью.
Орёл воображаем, как, впрочем, и горы. В действительности, я сижу на скамейке, вокруг куча мусора, среди которого резвится неугомонная детвора. Кем вырастит вот этот копошащийся в песочнице малыш? Какая судьба его ждёт?

 Сделки необходимы, но нужно знать, с кем их заключать. Зачем заключать договор с конюхом, если собираешься заняться строительным бизнесом. Нынче всё шиворот-навыворот. Листья цветной капусты прежде считались бесполезными и отправлялись прямо в мусорную корзину, а вот сегодня многие кулинары запекают их с солью в духовке. И из лимонных отходов салаты делают, хотя, по справедливости, какие у лимона могут быть отходы?

 Чем больше кричишь, тем больше власть карателя. Боль не только на душе и сердце, но и на лице, плечах, спине, в ногах и руках. Зло существует. Неприкрытое зло. Однако торжество зла ещё не означает его победу, поскольку оно само себя разрушает жестокостью и высокомерием.

 Жизнь постоянно на острие ножа выматывает. Построить форт нелегко, уберечь его от захватчиков – ещё сложнее.  Стремление следовать правде и совести  преподносится как результат амбиций и бунта, чуть ли не преступления против страны и нации. Истинным сынам нации заломили руки за спину, а её  «ревнивые сторонники» с пеной у рта пытаются доказать свою ей принадлежность, хотя их поступки доказывают, что принадлежат они другой. Не нужно щадить своих, ибо они верный путь для вражеского продвижения. Кратчайший путь к правде – это залезть в голову к человеку, но как это сделать, если ты не нейрохирург? Верно. Секта! Они проникают в мозг и пожирают его как пираньи. Сектантские учения нельзя приравнивать к религии. Это квазирелигия, но ей всегда удаётся склонить к себе слабых духом членов общества.
      
 Эмоциональный стресс побуждает к более тесному общению с совестью, и она режет не только Душу, но и глаза, поскольку в разы холодней, нежели блеск стального клинка.
 Непонятен факт, что после всего случившегося,  часть народа, утопающего в дерьме согласно обжиться в нём и продолжает твердить, как запрограммированный бот, (не путать с одномачтовым судном) –  «нет никаких проблем».
Что должно быть сделано, что могло бы очистить их имя от позора? Полная сдача Родины!
 Наверняка твари и их предводитель почувствовали бы удовлетворение, случись такое. Однако  в моем сознании зиждется воскрешающая мысль о том, что национальное самосознание, накапливающееся на протяжении не десятков, не сотен, и даже не тысяч лет,  одержит вверх над продажной ничтожностью и битвой за главный желудок.

Римляне и греки,
Люди – человеки.
Под один аршин.

Войны – перебранки,
Мясорубки – танки.
Давка от машин.

Стенька с Емельяном,
Турок с ятаганом.
Джин тире кувшин.

Дети – тамагочи,
Под покровом ночи.
Мелюзга вершин.