эссе. трандф, продолж

Споры по поводу чистых теоретических идей, которые игнорируют естественный предмет критики-литературы-удерживают его меньше. Кроме того, давайте скажем полемикам, что они дают вам на некоторое время иллюзию, что мы не имеем дело с плоским спокойствием публицистики, они гаснут довольно быстро, они остаются приостановленными, потому что священнослужители не имеют ничего, чтобы дуэль. Их внимание уделяется только определению собственного метода, к примеру, расследованиям, по признаку пола, литературным разговорам.
Они сказали бы, что наши элтисты устали, и что полемика просит их только тогда, когда им поставили на карту престиж. Но о нашей литературе, которую многие критики, опираясь сейчас на нейтральные статьи, высоко оценили, больше не может сформулировать никакого суждения . Не было бы, DMP, время, как когда-то созрел, они пытаются выдать некоторые заключительные суждения. В таком направлении следует двигаться ожидаемый полемический нерв, а не к тупому обрыву высокомерия престижных методов или ядовитых и анонимных нот.Здесь полемка приветствуется и даже уместна. Серьезная полемика, которая будет нацелена на структуру, а не на фасад различных критических писем.
Если отсутствие такой полемики, однако, не оставляет места для большого недовольства, синтезирующая работа, в ответ, по части более или менее возмущенной литературы, представляющей, по сути, слишком серьезную задачу, которую нужно довести до конца за короткое время, отсутствие брошюры остро ощущается. В последнее время появилось несколько молодых писателей, которые вместо того, чтобы смотреть на препятствия и совершенствовать художественные средства, потребляют свою трудовую деятельность в составлении любопытных рейтингов, если не в разработке новых схем писателей. Они, между прочим, могут посвятить себя покалечению брошюры. Однако этого не происходит. Следовательно, мы наблюдаем бурные выходы одного молодого человека, а не слишком, к книжным выпускам, представленным на глазах у всех, к превращению мегаломании в фунамбулешскую смелость, наконец, к эксгибиционистам, где несварение здравого смысла конкурирует только земельным вероисповеданием в воображаемую художественную действительность, парвеницма. игнорирование фразы о том, как поставить беспорядок в точку, заставляет нас продолжать оставлять брошюру в паноплии с оружием Тудора Аргези и в книгах Евгения Барбу. Жалко. Брошюра не только выполняет функцию инструмента морального оздоровления,но и в случае определенного удобства может стать настоящим произведением искусства. В некотором смысле, мы не должны забывать слова Тюдора Аркези, брошюра более жестока, чем убийца. Убийца часто убивает непроизвольного человека, чтобы разграбить его мертвым. Брошюра проскользает повсюду. Он занимается бизнесом, который не смотрит на него, и когда вы не думаете, мучая свою жертву сладострастным садистом. Кулак против глупости" „
Как объяснять, следуя следам, паупертацию статьи отношения, возможность критики параллельных дорог, постоянное участие в solilocvi прямой кишки ?. Почему так мало тех, кто осмеливается говорить в publc, для общественности ,и конфратья, не оскорбляя ни точки зрения перед литой nci современной тональности или deset; литературы нашего времени?. Как было возможно, что о скромной книге, которая видит, не регрессирует, в любом случае застой и закрепление в аутопастише, выражает такие расходящиеся точки, переходя от поиска к возвышению в славу ?. К чему обратиться, чтобы понять всю развязку тех, кто, слишком хорошо зная, что дезертирует от здравого смысла и ценностного суждения, тем не менее подтверждает медокритику в vrtutea священной задачи афримации литературы в целом и литературных группировок, в частности ?. Откуда такая санкционируемая претензия, а не надолго, смущающая критико-литературная реальность ?.
Я мог бы продолжать таким образом, но я останавливаю цепочку запросов, потому что , как бы сложны ни были последствия, причина одна, отсутствие давней и ntelectual традиции полемики. Грустный obcei перестал, чтобы отношение, которое нарушает хор хвастунов или обидчиков, было на месте и окончательно отменено. Не имеет значения, имеет ли голос нсолита заметный штамп, c numa тот факт, что она осмелилась подняться над хором. Таким образом, на него не отвечает квлиниат с другим мнением, абсолютно нормальная вещь для некоторых людей, которые, уважая себя, должны уважать других, но прикладывают кулон телесных исправлений, уменьшая лингвистическую абсурдность. Наш литературный критик не поддерживает идею о том, что и его коллеги могут быть просто оскорблены, если это противоречит. О создателях, что еще сказать.
Почти любой поэт или прозаик, который не обсуждается, сам по себе на высоком уровне признал себя униженным. Но, боже мой, у критика тоже есть своя шкала ценностей, он знает, что литература написана и у нас, он убежден, что между Дунаем и Карпатами когда-то появились произведения искусства, и что сегодня все очень хорошо и нелепо складывается не только у нас. Элементарный копаративистский критерий, ссылаясь на модели, не дает унию похвалить сверх меры и, как это, быть, с или без разрешения полемики. Но некоторые из них очень, очень немногие. Большинство из них не зажигают соломинку в голове, и поэтому параллельные дороги приобретают вес руководящей идеи.
Шиповник Розы