Маргарита человек разумный часть 979

Маргарита человек разумный часть 979

Обратим внимание, что в ряде приведенных текстов не упоминается название Лешего. Данное явление было характерно для изучаемого круга фольклорных произведений. В процитированных рассказах леший определяется па общим для данного персонажа признакам: оборотничеству, стремлению «завести» человека, -хохоту, хлопанью в ладоши, особенной словесной формулой «а догадался!»
Заметим, что распространенным мотивом сообщений! о лешем выступает связь с представлениями об умерших неестественной смертью. В самом деле, описываемые в текстах события нередко происходят в тех местах, где совершали самоубийства или погребали покончивших с собой. Русский этнограф XIX - первой половины XX вв. Д.К. Зеленин, первым обратившийся к данной проблеме, считал, что в традиционной культуре существовали две группы представлений об умерших: в одной из них главная роль отводилась родителям» (умершим естественной смертью), в другой - «заложным покойникам», к которым относил убитых, самоубийц, «опойц», умерших некрещенными или проклятыми. Если первых почитали, поминали и чтили места их захоронений, то вторых - боялись часто погребали за пределами кладбищ, в отдаленных местах.
Очевидно, в нашем случае наблюдается переплетение представлений о местах обитания лешего и пребывания «заложных покойников», как локусах, сакральная опасность которых усиливается их периферийным расположением.
Анализ источников позволяет выделить среди произведений о лешем сообщения, в которых; упоминаются средства против его «злокозненного» поведения. В данном случае информанты, прежде всего, говорили о крестном знамении и молитве: «Меня однажды... Трезвый шел, из Кузмицына тропка и дорога. Я ушел из лесу к речке. Пошел в лес обратно, вышел нормально. Ну, вроде, в Бога не верил, сейчас так, средне. Надо было перекреститься, а кто знает? (А кто завел? Что говорили?). Какой-то леший, што ли. (Что делали, что-бы не заводил?). Перекреститься надо было».
«Мама рассказывала моя. Раньше едут в Ростов, и около Серьгова все, лошадь не пойдет, вся в пене бьется. И глядишь: пойдет и пойдет лешай. Говорили. Пойдет и фонариком сверкает... Молитву прочитает, и куды чего девается. Лошадь пойдет и сухая.
«Прихожу часа в два (ночи). Матери нет. А она является в три-четыре часа. Она говорит: «Шла- шла, - говорит, - дошла до Холщевки. Прошла низом, и в этот ельник. Гляжу, - говорит, ельник. Перекрестилась гляжу: гладкая дорога»..  Как раньше говорили, леший завел».  Представление о действенности крестного знамения и молитвы можно объяснить упоминанием в них Бога, Богородицы, верных, противостоящих, согласно христианским представлениям, «нечистой силе».
Кроме того, сообщали, что против проделок лешего употребляли матерную брань: «когда заводит, нужно молиться или ругаться матом».  В д. Нагая Слобода Фатьяновского сельского округа бытовал следующий рассказ: «Шел с Рославлево в Слободу, хотел выйти на Ефремову гоpy. Свернул с торной дороги, пошел лесом... но шел очень долго, и вышел к тому же месту, откуда шел. Так сделал два круга. Потом понял, что что-то не так. Заругался и вышел».
Авторы, поднимавшие вопрос о месте матерной брани в народной культуре, считали, что ее первоначальное значение состояло в том, чтобы запугать или снискать благосклонное отношение со стороны «злокозненного существа». Кроме вербальных защитных формул, в материалах полевых исследований содержится упоминание о своеобразных «перевернутых» действиях, имевших сходное значение (так называемое «антиповедение»; термин Б. А. Успенского): «У мужика лошадь была вся мокрая, он не мог найти дорогу. Тогда он повернул дугу ушами назад и сразу нашел дорогу. Его водил леший». (А чтобы не заводило, что нужно было делать в лесу?). Говорят, шапку вывяртывали. Шапку, кепку возьмут, вывернут ее все отходило».
По мнению авторов, люди, исполнявшие данные ритуалы, стремились обрести признаки, характерные для лешего «у которого все навыворот и наизнанку». В этом случае названный персонаж, возможно, не будет трогать «своего». Подведем итоги. Рассказы о лешем, бытовавшие в Ростовском районе Ярославской области, в общем соответствует общерусской традиции. Изученные произведения представляли собой сообщения об образе, поведении, местах обитания названного представителя народной демонологии и средствах против его проделок.
В записанных текстах леший, как правило, не выступал мифологическим хозяином лесного пространства, а играл роль злокозненного лесного существа, встреча с которым для человека была неприятна. Говоря о бытовании фольклорных произведений о лешем в Ростовском районе Ярославской области в последнем десятилетии XX - начале XXI вв., отметим, что количество данных текстов уменьшается или они трансформируются в сторону сообщений с неразвитым или не традиционным для более раннего периода сюжетом.

Ярославский культ языческой криптозоологии
Баба-яга – сказочная злая старуха, уродливая ведьма, обладающая магической силой. Это классический отрицательный персонаж, который вредит главному герою и нагоняет страх на детей. В сказках Баба-Яга живет в темном и глухом лесу, в избушке на курьих ножках.
В славянском фольклоре Баба-яга обладает несколькими устойчивыми атрибутами: она умеет колдовать, летать в ступе, обитает на границе леса, в избушке на курьих ножках (или подпёртой блинами), окружённой забором из человеческих костей с черепами. Она заманивает к себе добрых молодцев и маленьких детей, якобы для того, чтобы их съесть. Своих жертв она преследует в ступе, погоняя её пестом и заметая след помелом (метлой).
В сказке «Иван-царевич и Марья Моревна» живёт Яга Ягишна (баба Яга, костяная нога) «за тридевять земель, в тридесятом царстве, невдалеке от моря за огненной рекой», где владеет табуном славных кобылиц. Яга - мать трёх демонических дочерей (иногда - царевны, чудесной невесты героя), змея, которого убивает герой сказки. Владимир Даль дополняет: «она простоволоса и в одной рубахе, без опояски: то и другое - верх бесчиния».
Согласно крупнейшему специалисту в области теории и истории фольклора В. Я. Проппу, выделяются три вида Бабы-яги: дарительница (она дарит герою сказочного коня либо волшебный предмет); похитительница детей; Баба-яга-воительница, сражаясь с которой «не на жизнь, а на смерть», герой сказки переходит к иному уровню зрелости. При этом злобность и агрессивность Бабы-яги не являются её доминантными чертами, но лишь проявлениями её иррациональной, недетерминированной натуры.
Двойственная природа Бабы-яги в фольклоре связана, во-первых, с образом хозяйки леса, которую надо задобрить, во-вторых, с образом злобного существа, сажающего детей на лопату, чтобы зажарить. Этот образ Бабы-яги связан с функцией жрицы, проводящей подростков через обряд инициации. Так, во многих сказках Баба-яга хочет съесть героя, но, либо, накормив-напоив, отпускает его, давая с собой клубок или некие сокровенные познания, либо герой убегает сам.
В современном представлении Баба-яга - хозяйка леса, повелительница зверей и птиц, всемогущая вещая старуха, охранительница границ «иного царства», царства Смерти. По этой версии, Баба-яга - это проводник (душ умерших) в потусторонний мир и одна нога у неё костяная для того, чтобы стоять в мире мёртвых.
Женский образ Бабы-яги связан с матриархальными представлениями об устройстве социального мира. Хозяйка леса, Баба-яга - результат антропоморфизма. Намёком на некогда животный облик Бабы-яги, по мнению В. Я. Проппа, является описание дома как избушки на курьих ножках. Внешний облик (костяная нога, железные зубы, длинные седые волосы, отвислые груди, способность чуять запах чужого и т. п.) указывает на связь с демоническими персонажами иного мира, мертвецами (избушка как домовина-гроб); атрибуты, занятия и сверхъестественные способности - ступа и пест, печь (где она изжаривает похищенных), прядение, полёты по воздуху в ступе, на помеле - также относятся к женским мифологическим персонажам, ведьмам.
Образ Бабы-яги связан с легендами о переходе героя в потусторонний мир (Тридевятое царство). В этих легендах Баба-яга, стоящая на границе миров (костяная нога), служит проводником, позволяющим герою проникнуть в мир мёртвых, благодаря совершению определённых ритуалов. Благодаря текстам сказок можно реконструировать и обрядовый, сакральный смысл действий героя, попадающего к Бабе-яге. В частности, В. Я. Пропп, исследовавший образ Бабы-яги на основе массы этнографического и мифологического материала, обращает внимание на очень важную, по его мнению, деталь. После узнавания героя по запаху (Яга слепа) и выяснения его нужд, она обязательно топит баню и выпаривает героя, совершая таким образом ритуальное омовение.
Затем кормит пришедшего, что тоже представляет собой обрядовое, «покойницкое», угощение, непозволительное живым, чтобы те случайно не проникли в мир мёртвых. А «требуя еды, герой тем самым показывает, что он не боится этой пищи, что он имеет на неё право, что он «настоящий». То есть пришелец через испытание едой доказывает Яге искренность своих побуждений и показывает, что он-то и есть действительный герой в отличие от лжегероя, самозванца-антагониста».
Эта еда «отверзает уста умершего», считает Пропп, убеждённый в том, что сказку всегда предваряет миф. И, хотя герой вроде бы и не умер, он вынужден будет временно «умереть для живых», чтобы попасть в «тридесятое царство» (иной мир). Там, в «тридесятом царстве» (загробном мире), куда держит путь герой, его всегда поджидает немало опасностей, которые ему приходится предвидеть и преодолевать. «Еда, угощение непременно упоминаются не только при встрече с Ягой, но и со многими эквивалентными ей персонажами.… Даже сама избушка подогнана сказочником под эту функцию: она «пирогом подпёрта», «блином крыта», что в детских сказках Запада соответствует «пряничному домику». Этот домик уже своим видом иногда выдаёт себя за дом еды
Старуха летает в ступе и владеет магическими предметами. Поговаривают, она питается человечиной, особенно любит маленьких детей, да и сама она – оживший мертвец. Образ старой ведьмы появился приблизительно в 6-м веке и до сих пор она является главным персонажем народных сказок. Не так давно Баба-яга получила официальную прописку – теперь ее дом находится в небольшом селе Кукобой Ярославской области. С решением «квартирного вопроса» ее характер стал лучше. Она с удовольствием участвует в представлениях для своих гостей. Адрес: Ярославская область, село Кукобой, ул. Школьная, д.4