Премьера падших

Пусть вокруг холера,
стол мой разной снедью
для тебя накрыт.
Я не святая, ведьма.
Я тебе налью чашу яда третью
и сама допью.
Что я бессмертна – сплетни.
Мой Голливуд не про козни и блуд,
рифм амплитуд не умеет солдат
колебать без причины,
война результат богов чертовщины.
Пал отряд, пал солдат – это все пошло,
в растениях клад.
Опускается ночь и сознания цейтнот
не успевает обдумать зачем падет
солнце в реку к утру, какой командир
приказал ему плыть на восход, например,
в любви простота, в счастье премьера.
Ты Марс Люцифер, я Венера холера.
Но солнце идет звезд поумеря
слепое сияние, свет – это вера.
Обернулся жесткостью свет от любви,
и экстаз обернулся небом крови.
Дисциплина взыскания Бога почет,
и восход из ягод под рекой течет.

Ушли солдаты, ушли командиры вон.
Сказка ушла, обернулось небо былью.
А мы с тобой живем как залетный сон,
снесенный с мозгов у звезд, и звездной пылью.

Утром бледный смог гладит ступни ног,
откровение ждет.  В небе сена стог –
облако жует коня, я жую
травинку и жду росинку твою.
Я хочу, чтобы солнце грязному белью
постелило небо и любви чистоту.
Ну, давай, катись ко мне хорошее,
я рисую конским хвостом эскиз.
Премьеру в слезах открывает плохая актриса
и любуется всем, что смыто дождем эскиза.

Горизонт наклонился с моей головой, под наклон
океан разлился в волнах зеленой бутылью.
Он со мной и ты со мной, и он
делает утро самой прекрасной былью.