комната смеха - 9058

ДВАДЦАТЫЙ ВЕК ИМЕЕТ МНОЖЕСТВО ЭПИТЕТОВ,
НО
НЕТ СОМНЕНИЯ, ЧТО ОН ЯВЛЯЕТСЯ
ПРЕЖДЕ ВСЕГО
                И ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ
ВЕКОМ СОЦИАЛИЗМА,
ЧТО
                ИМЕННО В ЭТОМ ВЕКЕ СОЦИАЛИЗМ  -- САМЫЙ
                ПРОГРЕССИВНЫЙ СОЦИАЛЬНО--ЭКОНОМИЧЕСКИЙ
                СТРОЙ  --  СТАЛ ИСТОРИЧЕСКОЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬЮ.
ЗНАЧЕНИЕ СОЦИАЛИЗМА НАСТОЛЬКО ВЕЛИКО, ЧТО
КОНСЕРВАТИВНЫМ СИЛАМ НЕВОЗМОЖНО НЕ ТОЛЬКО
                ЗАМОЛЧАТЬ ЕГО В СВОЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, НО  --  ЧТО,
                ВОЗМОЖНО, ПАРАДОКСАЛЬНО  --  НЕВОЗМОЖНО НЕ
ОБРЯЖАТЬСЯ ПОДЧАС В ЕГО ОДЕЖДЫ.
             В САМОМ ДЕЛЕ, СОЦИАЛИЗМОМ СЕБЯ НАЗЫВАЕТ
 ТЕПЕРЬ ЧТО УГОДНО, НАЧИНАЯ ОТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ
 ПАРТИИ МОНОПОЛИСТОВ И ЗАКАНЧИВАЯ
 ОРГАНИЗАЦИЯМИ САМЫХ НАСТОЯЩИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ 
 АВАНТЮРИСТОВ.
    ЕСТЬ В ЭТОМ БОЛЕЗНЕННОМ ЯВЛЕНИИ ЧТО-ТО
 ОДНОВРЕМЕННО САРКАСТИЧЕСКИ--СМЕШНОЕ И
 МРАЧНО--ТРАГИЧЕСКОЕ.

ЭТОМУ СТРАШНОМУ ЕДИНСТВУ И ПОСВЯЩАЕТСЯ.


Комната смеха

         





               
КОМНАТА СМЕХА

           С Ц Е Н А  1

      Странные и золотые, на месте текущие в разные стороны звёзды – робкие и трепещущие язычки пламени свечей одиноки в темноте.
 Внезапно вспыхивает новая большая свеча – это появляется из-за тёмного предмета человек в длинной мантии, на вытянутой руке выносящий свечу в комнату, уставленную, как видно, кривыми зеркалами.

                -- Да.  Я – король.
                Я – сказочный король.
                На лбу мозоли от короны.
             Мне тяжело порой
          Людей казнить,
        Но что поделаешь,
        Когда сидишь на троне?
      Власти нить
      Над пламенем свечи
                Коптится.
      Мне ночью снится
      Кровь.  В висках стучит.
      Но что же?
      Я ничего не в силах изменить:
      Я – сказочный король.
      Да.  Я – король.

         Он бос и как-то неуклюж, его отражения извиваются в кривых зеркалах, то перетекая из одного пятна в другое, то конвульсивно дёргаясь и разрываясь на куски…
         -- На самом деле -  не король я, -- задумчиво говорит он самому себе. – Что скажут мне смешные зеркала?  Который раз я прихожу сюда, надеясь в искривлённой пустоте найти отгадку прежнего гаданья…  Корона из свечей!  Кровавый глаз из чёрной бездны!  Напишет ли огненной рукой судьба мне предсказание сегодня?
         Потрескивают свечи в темноте.  Он ставит перед зеркалом свою свечу и усаживается на низкий грубый табурет.
         -- Горите,  звёзды…  Смотрите, зеркала кривые, на меня…
Его лицо вдруг озарилось отражённым в зеркале огнём…  Принц, сам принц Куфру, во всём напоминающий Леонова, московского актёра того же века, смотрел на себя в зеркало.

          -- Я беспокоюсь, что самое большое стадо моих лет ушло уже на запад, а с восхода всё еще не греет меня солнце славы.  Я – Премьер--Министр, фактически вся власть в моих руках, а этот лучезарный меланхолик купается в лучах всемирного признанья!  А чем я хуже?  Ужели я не тоньше разбираюсь в невидимых узлах политики?  Он мне мешает устроить на наших островах Аркадию…  Он не прав!  Король Муркл Первый, чтоб его ветром сдуло!  Х--м.  этот Муркл явно не нравится многим… г-м, солидным государствам… своими левацкими… нет, это слишком смело…… сказано… плебейскими… постой… неаристократическими замашками…  Да--да, им недовольны.  Он часто смотрит не туда, слишком часто.  Ориентируется, политически выражаясь, на непоименованные страны.
            Принц Куфру кутается зябко в свою мантию, потирает босые ноги друг о друга и пристально вглядывается в зеркало, берет в руку свечу, поднимает её и вертит головой, словно пытаясь рассмотреть свой затылок.
             -- Молчит Корона! – кричит он и хохочет.
             Внезапный порыв ветра гасит все свечи, всё исчезает в темноте, и только хохот, безумный хохот немолодого принца бьётся в звонкий лом кривых зеркал.

                С Ц Е Н А  2

            Ослепительное солнце Юпитером палит стройно лежащих в одинаковых позах, оперевшись на правую руку и согнув в колене левую ногу, подозрительных мужчин в уничтожающе-чёрных очках. С сигарами.  Разумеется, эти немолодые на 70% мужчины одеты в пляжные ансамбли, или, попросту, не совсем раздеты, потому что лежат они на персидских подстилках и циновках, вокруг них пышет жаром золотой песок, который вылизывает голубая льстивая волна.
            Среди них не без труда узнаём мы принца Куфру, ничем не выделяющегося, вплоть до густо-вишнёвого цвета ногтей на пальцах ног.
            -- Джентльмены! – с неуловимым английским прононсом сказал принц, не вынимая сигары. – Я пригласил вас сюда по важному делу и благодарю за отзывчивость и понимание ситуации.  Как бывший капитан королевской гвардии, то есть как солдат, я буду прям и, следовательно, краток.  Сердце моё обливается кровью, глядя, как родина катится в пасть оранжевому крокодилу.  Народ стонет от беспорядков, а глава государства только и ждёт, чтобы отдать страну коварным плебеям.  Я и мои единомышленники решили в ближайшие дни свергнуть тирана и восстановить порядок и демократию.  А также справедливость, -- добавил он, подумав, что наследным принцем является пьянчужка Укруфф, недостойный короны по всем статьям.
           -- Если я правильно Вас понял, -- с тем же английским акцентом вежливо проговорил проговорил один из загорающих, -- Вы  намерены арестовать законного короля?
            --… Узурпировавшего власть, -- продолжил Кофру.
              Дипломаты вежливо промолчали, оценивая последние заявление не то как шутку, не то  как глупость.
             -- Ваша Светлость не может не знать, -- осторожно сказал другой дипломат, не меняя позы, -- что для перемены курса существуют и другие средства…
             -- Знаю, знаю, -- почти грубо перебил принц, оставаясь, тем не менее, почти неподвижным. – Однако я знаю и то,  что так называемые другие средства были пущены на ветер.
              Все с непроницаемым видом оценили каламбур местного деятеля.
               -- Каковы результаты?  Где наша… я подчёркиваю, наша, где наша решительность?  Что, мы так и бросим родную землю?  Я поеду выращивать обезьян или тратить свои миллионы между Пиццей и Капуей?
               -- Вы раздражены, принц, -- солидно заметил один из загорающих, дипломат с бородкой клинышком, которого все уважали так, что при его словах переставали пыхтеть сигарами. – Я понимаю, этого размазню надо, конечно, послать подальше, а его наследника усадить не на трон, а на самолёт и взорвать где-нибудь над океаном, где водятся акулы…  Но, мой друг, не забывайте и другой справедливости, не забывайте о демократии.
              Принц кисло поморщился, но сигаретой постарался не пыхтеть. 
           -- Вам кажется, мой принц  что я витаю в облаках идей, хотя я мог бы напомнить о своих военных делах в некоторых странах,  заросших бамбуком и рисом, а так же другими растениями,  сплетение которых называется джунглями.  Итак, я тоже солдат,  значит прям и груб, и это  извинит меня.  Раскинем карты сегодняшнего дня.  Вы можете обставить столицу танками так, что каждое бунгало будет под дулом пушки…  Мы можем поднять Вашу родину в воздух – и всё станет спокойно.  Конечно, будут неприятности, беспокойство, хлопоты – это  с одной стороны.  И это будет не очень гуманно – с другой.  Люди – вот сырьё, которое имеет ценность среднюю между нулём и бесконечностью, т.е. неопределённую ценность.  Было бы весьма печальным, если бы Вы решили скормить акулам всех своих соплеменников.  Это очень-очень, -- дипломат сделал артистическую паузу, -- плохо.  Плохо – вот как это было бы.
              -- Я не собираюсь уничтожать население, -- буркнул принц  дёрнув  коленкой.  Все дипломаты слегка покосились на него.
              -- Замечательно.  А знаете ли Вы… впрочем, к чему риторика?  Вы не можете не знать, Ваша светлость, что Ваши верноподданные покраснели от макушки до анального отверстия и ниже… и глубже.  То есть, Ваш переворот обострит ситуацию настолько, что лучшим выходом для всех нас будет уничтожение Ваших милых островов…
             -- Мой друг, -- каким-то новым тоном произнёс принц Куфру. – Я и собрал вас всех здесь, чтобы вместе подумать…
             -- Очень-очень мудро, -- одобрил третий дипломат, обладавший правом голоса      
             -- Ну, так вот что мы решим, -- не меняя позы подвёл итог дипломат с бородкой. – Доведите до сведения своих сторонников, что они являются подпольной социалистической партией и совершите народную революцию…  Вы как лидер партии революционный народ и восстановите демократию.  Этот вариант, по-моему мил и современен.
           Непроницаемый  вид дипломатов не позволил заметить их одобрения.  Лишь с сигары удивлённого принца на персидский коврик падает пепел…

    С Ц Е Н А   3

            Снова темнота с плаваньем пламени свечей, плавным и волнующим, снова кутерьма кривых зеркал во внезапном светлом приходе принца, обутого на этот раз в лёгкие тапочки.
           В комнате кривых словно призраки застыли в подобострастных позах безликие фигуры.
          -- Товарищи! – начал принц, и все вздрогнули.  Как-то резко и вместе. --  Я повторяю: товарищи, -- зловещим голосом повторил Куфру, и головы ушли в плечи совсем по-черепашьи. – Объявляю седьмой съезд подпольной социалистической партии открытым.  До вашего сведения довожу, что мы решили социалистическую революцию провести сегодня в полночь.  Всем быть на местах согласно плана «Би--Зет», который меняется только в одном пункте: никаких переворотов – только народные революции.  Я –Председатель партии и Революционного совета.  Вы понимаете, что тот, кто не сумеет вовремя перестроиться, будет предателем со всеми вытекающими?  Разойтись!
            Бесшумные тени исчезли, остался Куфру со своими кривыми зеркалами.  А ночь, душная ночь, шла к своему страшному часу.

             С Ц Е Н А  4

           Куфру шёл длинными коридорами, устланными коврами, заставленными, словно статуями, кривыми зеркалами, в вытянутой руке держал он длинную свечу, другую руку спрятал за спину…  Лицо его было стыдливо-разбойничьим, нечесаный парик был нелеп, ночная рубашка, тащившаяся по коврам, была прикрыта короткой пурпурной накидкой типа джинсовой куртки.
           В покоях короля Куфру встал на пороге…                Король не обернулся и ничего не сказал.  Он стоял посредине комнаты неподвижно, будто нарочно тренируясь выполнять получше роль мишени.    Кофру перетоптался босыми ногами на месте и, наконец,  сказал спокойно и без волнения в голосе:
            -- Ваше Величество!  Интересы безопасности требуют следующего…
          В его руке блеснуло что-то никелированное и маленькое. Тщательно прицелившись принц выстрелил. Король беззвучно упал лицом в ковры, лицом, которое мы так и не увидим.
          Откуда-то появился врач, присел возле тела и попытался нащупать пульс.
         -- Ну, что там? – нетерпеливо спросил Куфру, стоя в той же позе с пистолетом.
         -- Надо бы для надёжности ещё разок, -- неуверенно ответил врач.
         -- Генерал! – негромко позвал принц Куфру.
         -- Я здесь, -- явился генерал.
         -- Помогите бывшему королю, мучается старик.
         -- Тут же врач, Ваша Светлость!
         -- Пристрелите, чёрт возьми!
         -- Кого – врача?
         -- Можно и врача тоже…
         -- Ваше Величество! – врач явно почувствовал себя не в своей тарелке, он ошибся в обращении в сторону завышения, точно также как мы льстим порой пожилому сержанту ГАИ, называя его лейтенантом.
         -- Ладно, -- поморщился Куфру. – Врача не надо.
         -- Надо бы судить подлеца, -- задумчиво произнёс генерал, не вынимая пистолет и не решаясь стрелять в лежащего без сознания короля.
         Куфру без всякой мимики выстрелил в генерала.
         Врач вздрогнул.
         Принц посмотрел на него:
         -- Ну, дружок, ты же медик.   Уколи его чем-нибудь.
         Врач оттёр со лба пот, не всегда выступающий даже самой душной ночью у жителей этой страны и слегка дрожащими руками достал шприц.
         Не глядя на Куфру, он разбил какую-то ампулу и набрал немного в шприц. 
         Всё это он делал медленно и тщательно… а затем уколол короля и генерала.
         Генерал приподнялся, странно изогнулся и тяжело упал в ковры.
         Куфру подошёл поближе и прищурившись взглянул на трупы.
         -- Что - жизнь и смерть?  Ничто!  Хороший политический рецепт.  Кошмарная картина…  Такую раз увидеть – и сойти с ума… -- Он замолчал, осматривая пистолет.
        -- А сколько там ещё патронов!  Куча!  Ну, как там наши?...  Точно?
        -- Точно, Ваше Величество, -- голос у врача переменился, сдавило, видно горло воротом.
        Принц встал за его спиной и приставил пистолет.
        Врач вздрогнул и оцепенел…
        Можно было бы кричать!  Бежать!  Ведь только что ты жил!  Дышал! Но смерть уж обняла и заглянула в душу…
        Что граница между жизнью и  смертью?  Щелчок осечки?  Туман в зрачках?  Туманный холод?  Или холодный ствол пистолета и твоя уверенность, что он не раздумает?  Смертельная тоска в лопатках?
        Куфру стреляет: раз, два, три.
         -- Нельзя ему жить…  Насмотрелся, бедолага…  После таких картин можно подлецом стать.  А в общем всё красиво…  Революция совершилась.  Охрана!
         Как из-под земли возникли три здоровенных лба с ручными пулемётами наперевес.
          -- Тут произошла революция, -- Куфру кивнул на трупы. – Победил социализм, -- принц ткнул себя в грудь пистолетом. – В жаркой схватке полегли герои революции, -- он указал пистолетом, -- генерал Убдур и доктор Хавр.  Власть перешла в руки народа, --  он помолчал.  Охранники спокойно стояли перед ним. – А я – уполномоченный народа.  Вас я назначаю секретными генералами… пока.  Потом рассекречу, а то мои родственники и генералы подымут вой, что и без вас слишком много, -- Куфру задумался. – Ну, сократить число их… потом.  А официально назначаю вас Живыми Героями Революции.  А сейчас отволоките трупы Героев Революции и короля изменника в сад, завтра рассортируем, героев похороним с почестями…  Нет, короля, пожалуй, сейчас там и закопайте, незачем дразнить гусей… Ступайте.

          С Ц Е Н А  5
        Комната с зеркалами полностью освещена, в мягких креслах сидят дипломаты в облегчённых тропических фраках, с сигарами.
        -- Этот болван ещё наломает дров, -- не заботясь об этикете мрачно говорит какой-то незнакомый тип, видимо, военно-морской атташе одной из маленьких стран, не имеющих выхода к морю.
        -- Не переживайте, Лопсих, -- добродушно улыбается дипломат с бородкой клинышком. – Всё образуется, ошибки молодости.
        -- Старому пентюху скоро шестьдесят, а у него ещё молодость! – возмущается моряк.
        -- Молодость не у него, -- патетически восклицает дипломат с непроницаемым лицом, -- она у революции!
        -- Браво, Вислинг! – дипломат с бородкой даже улыбнулся.
        Дипломаты вежливо зааплодировали.
        В дверях появился принц… или король? как правильно?  Словом, вышел товарищ Куфру.  Дипломаты встали.
        -- Приветствую вас, господа, от имени народной Революции, -- лицо у Куфру спокойное, но озабоченное. – Спешу заверить вас, что Революция и я будем верны демократии в её наилучших образцах, которые наблюдаются в ваших образцовых державах…  я нарочно пригласил сюда не всех дипломатов, чтобы заверить вас, что я и Революция будем  смотреть в вашу сторону!
          -- Вы закончили? – холодно осведомился дипломат с бородкой.
          -- Да, -- пожал плечами Куфру, позируя перед кривым зеркалом.
          -- Товарищ принц, --  продолжил ледяным тоном посол. –- Что за хреновину вы устроили?  Это по вашему Революция?  Вы что, книжек не читаете?  Короля зарезали…
          -- Да не резал я его, не резал, -- резко замахал руками Куфру и поморщился. – Короля я грохнул при попытке…  Он сопротивление оказал народу, -- Куфру подбирал слова. – Пытался нападать на завоевание народа!  Подверг угрозе завоевания Революции! 
          -- Помолчите, -- остановил его жестом посол. – Вы не могли бы вооружить человек пятнадцать и пострелять немного по охране?  Не могли немного побомбить дворец?
          -- Жалко, -- вытирая пот со лба, вздохнул Куфру.
          -- Тьфу, зараза, -- тихо процедил сквозь зубы военно-морской атташе.
          -- Ладно, -- смягчился дипломат с бородкой. – Что теперь делать?  Давайте исправлять положение…
          -- Э, это я разом! – оживился принц. – Сейчас народ будет праздновать Революцию!
          -- Идите к народу! – напыщенно сказал какой-то неприметный дипломат и комната опустела, опустели зеркала.

С Ц Е Н А  6

        Улица столицы Ла Корона.  Рядом с великолепными бунгало зажиточных горожан, внутри которых виднеются шведские мебельные гарнитуры и ровные зеркала из Венеции, теснятся сплетённые из пальмовых листьев корзинки -- хижины бедняков. Внезапно на улицу из-за жилищ выбегают одетые в джинсовые брюки с накладками «а ля набедренная повязка» и батистовых хипповках граждане, мечутся по сцене, роняя с курчавых париков перья и кричат что-то невыразимое. За ними выскакивают полисмены в полной выкладке, с дубинками, с алой перевязью через плечо с надписью «Агент Революции», нещадно бьют людей, сгоняя их в угол сцены.
         1-й Агент Революции:
         -- Вот этого, этого, этого…   В сторону!  И этого!  хватай контрреволюционеров!
         Полисмены выводят четверых и куда-то уводят.  Оставшиеся граждане моментально разбегаются, сцена пустеет.
         Через мгновение раздаются крики, снова выбегает толпа, её сгоняют полицейские, снова выуживают «контрреволюционеров» и уводят.
         Снова сцена пустеет и на ней появляется отряд «агентов революции».
         2-й Агент Революции:
  -- Как сквозь песок провалились!  Где их искать теперь?  Может быть пошуровать по хатам?
         -- Разгневаем бога Магалама! – в ужасе кричат полисмены.
         -- Ну, это не так страшно, -- успокаивает их 2-й Агент Революции. – Если мы разгневаем короля Куфру…
         -- Не короля, -- поправляет самый высокорослый полисмен, -- а товарища.
         -- Вот именно…  Если он разгневается, то на амба!  Каюк!  Хана! 
         -- У-у-у-у!
         Полисмены мигом бросились в  бунгала и принялись выволакивать оттуда спрятавшихся жителей.
         -- Тут один с книжкой!
         -- Картинки есть? 
         -- Нет!
         -- Книжку сжечь!  Его тоже…
         -- Я учитель математики!
         -- Сейчас ты узнаешь математику, контра!
         -- Тут ещё один – со скрипкой!
         -- Давайте его сюда!
         Арестованных повели, остальные пошмыгали в бунгала, и улица вновь опустела.  Пронёсся по ней очумелый петух и тоже скрылся за кулисами.

С Ц Е Н А   7

           У калитки дворца обнявшись стоят Девушка с Юношей, разумеется в джинсах, она в короне, он без грима.
           -- Милый Ив, мой милый Ив!  Я понимаю, что любовь свободна, а брак – мещанство.  Но, пойми, я всё-таки принцесса.  Родственники – народ горячий, они съедят нас в прямом смысле!  Если бы речь шла о браке, то можно было бы как-то это обставить, особенно сейчас, когда отец произвёл революцию…
           -- Никакая это не революция! – сердито перебил её Ив.
           -- Тише!  Тише!  Молчи!
           Она приложила руку к его губам и умоляюще посмотрела на него.
           -- Королевская дочь боится! – возмутился Ив. – Пора тебя избавлять от этих оков палеолита! -
           -- Давай лучше помечтаем, Ив!
          Из-за угла выглянули два агента Революции, перерглянулись между собой и быстро подошли к влюблённым.  Не говоря ни  слова, они схватили парня и поволокли за угол.  Принцесса от неожиданности оцепенела, а когда бросилась вслед им… тотчас вернулась, громко плача:
           -- О, море!  Они исчезли!  Что делать?  Они всех расстреливают!  Отец! Отец!  Только он может спасти Ива!
         Принцесса, вся в слезах, бросилась во дворец.

С Ц Е Н А   8

         Стена королевского дворца.  Полисмены подталкивают к ней буквально запеленованных верёвками людей с кляпами во ртах и  завязанными глазами, выкатывают пулемёт со щитком и стреляют, потом оттаскивают трупы за кулисы. Так несколько партий.
         Внезапно на сцене появляется Куфру.
         -- Какого дьявола!  Шумище такой, невозможно работать!  А-а-а!  Стенку попортили!  Теперь надо штукатурить…  Ну, работнички!  Кто вас надоумил!
        1-й Агент Революции:
     -- Ваше Величество!  Выполняем Ваш приказ: контрреволюцию к стенке!
        -- Болваны! --  Куфру даже покраснел… или позеленел. – Болваны!  Что, стенки другой не нашли?
        -- Так точно, Ваше Величество, в королевстве, то есть в республике больше стенок нет! – рявкнул полисмен.
        -- Ну, болваны, ух, болваны!  Постройте, в конце концов новую стенку!
        -- Слушаемся, Ваше Величество! товарищ Куфру!  А контрреволюцию куда?
        -- Тупые, как кокосы!  Пока закапывайте в песок, только голову оставляйте, а то задохнуться! -
        -- Р-р-р-ро-та! – гаркнул 1-й Агент Революции. –- На постройку Революционной Стены – шагом – арш!
         Полисмены громко протопали по сцене и ушли.
         Куфру подошёл поближе к стене, с сожалением поковырял пальцем выщербленную пулями и залитую кровью стенку:
         -- Болваны!  Теперь придётся делать ремонт.

  С Ц Е Н А   9

          В комнате смеха собралась аристократия – родственники принца Куфру и верный его семье генералитет.
          Куфру лезет в сейф и достаёт листки бумаги.
          -- Кто будет писать протокол съезда?
          Одна из дам в лорнете протягивает руку.
          -- Пиши, Элла, что-нибудь пиши, но покрасивее, это для истории. – Куфру отдаёт ей листы. – Итак, объявляю съезд открытым…
          В эту минуту вбегает, плача, принцесса.
          -- Что такое, моя девочка? – Куфру даже привстал.  Он так нежно посмотрел на дочку…  Да, точно , он её любит. – Что случилось?  Что стряслось?
          -- Они… схватили… Ива…
          -- Какого Ива? – удивился Куфру.
          -- Ива…
          -- Успокойся, доченька!  Эй, воды!  Что за Ив?
          -- Мой… парень!
          -- Кто? – заорал принц, свирепо вращая глазами.
          -- Агенты! – еле вымолвила сквозь слёзы дочь. -
          -- Агенты Революции?  Не может быть!  Наркомбокра ( Народный Комиссар по борьбе с контрреволюцией)!
          -- Я! – вытянулся в струнку генерал помоложе.
          -- Что за чушь?  Ты хоть разбираешься, кого расстреливаешь?
          -- Конечно, товарищ принц!  Этот Ив Сулугуни – студент и смутьян, лидер контрреволюции и читает книжки!  При покойном короле митинги устраивал!
          -- Измена! – не своим голосом закричал Куфру и, путаясь в мантии, начал рыться в карманах.  Наконец, он выхватил пистолет и выстрелил в наркомбокра.
          -- Кто будет комиссаром? – Куфру обвёл присутствующих пистолетом.  Из-за портьеры появились охранники с пулемётами.
          -- Наверное, я, -- вызвался один хитрец в штатской пижаме.
          -- Какие меры примешь?
          -- Ясно, товарищ принц Ваше Величество!  Немедленно освобождаю выдающегося революционера Ива Сулугуни, представляю его к награде, расстреливаю саботажников, выдающих себя за Агентов Революции, произвожу чистку аппарата, засоренного предателями!
          -- Молодец, топай!  Не опоздай!
          Новый наркомбокр выбежал из комнаты смеха.
          Телохранители бесшумно скрылись за портьерами.
          -- Так вот, -- мрачно произнёс Куфру. – Пусть все знают, что наша дочь -- такая же социалистка, как и все мы.  Так что все преступления против неё мы будем рассматривать как преступления против народа…  Иди, дочка, гуляй.  Твоего Ива приведут к тебе…   Только скажи ему, чтобы никуда не выходил из дворца: ещё пристрелят контрреволюционеры…  Он нам и тут пригодится…  Я, пожалуй, сделаю его комиссаром по науке, и, как его там…  Всякой такой ерунде.  Иди.
         Принцесса плача  идёт мимо кривых зеркал.

     С Ц Е Н А   10

        На улице полиция сгоняет народ на всенародное ликование и траур по случаю Революции и гибели её героев.
        В бронированном автомобиле, нахохлившись, сидел принц Куфру,  исподлобья взирая на это ликование.  Вокруг машины шли три телохранителя с ручными пулемётами наизготовку, в бронированных жилетах на голое тело, на груди – ленты с надписью – «Уцелевший Герой Революции».               
        Автомобиль медленно скрылся за кулисами.
Из-за другого угла два полисмена волокут Ива.  Из бунгало выскакивают пять Агентов Революции, стреляют в конвоиров и развязывают Ива.
        -- Интересно! – удивился Ив. – Что, раздумали меня расстреливать?
        -- Тебя как Героя Революции велено освободить, -- услужливо ответил 2-й Агент Революции.
        -- А! Спасибо, я пойду…
        -- Нет, велено во дворец.
        -- Не хочу я во дворец!
        -- Приказ товарища Куфру.
        -- Не пойду!
        -- Проводите Героя! – махнул рукой старший, Агенты Революции мгновенно скручивают студента и волокут его за кулисы.
          На улице появляются прохожие, опасливо озираясь они перебегают от бунгало к бунгало.  Оживляется.
          Внезапно появляются Агенты Революции, дубинками сгоняющие толпу в уголок.
          -- Так! – на сцену выходит мужчина в пробковом шлеме и длинных парусиновых шортах. – Толпа, а ну – слушать меня!  Я не из лучших болтунов – академиков, но надо вас уразуметь…  Тьфу!  Образумить!  Значит так!  Наше собрание как бы открыто!  Молчать!  Дикари!  Не могут вести себя на собрании…  Вы меня как бы избрали депутатом.  Молчать!  С этого дня вам всем замечательно живётся…  Молчать, твари!  Я вам вот что скажу: надо работать и работать, ни о чём больше не думать…  Кому думать – найдётся, например, мне.  Молчать!  Вы, скоты взяли власть в свои руки…  Должны строить этот… как его… социализм!  Вот.  Заморился с вами…  Проголосовали…  Эй, ты, скотина, куда руку тянешь?  Спросить?  Спрашивай, если не боишься!
         -- Это Маркса будем теперь исповедовать?
         -- Кого-кого?
         -- Маркса?..
         -- Свинья учёная!  Студент?  Пока ты ещё жив – поясняю: Христа будем проповедовать и вашего бога Магалана!  Ясно? – Расстрелять его!  Зараза!  Напридумывают мне ещё богов!  Ух, всех бы перестрелял неарийцев!  А ну, скоты, на работу – стройсь!  Будете работать назло контрреволюции!  Ага!  Этого ещё прикончите… и того, с усиками: ухмыляется.  Что?  Безумный?  Тем лучше, может поумнеет.  Ну?!
          -- Стенку ещё не построили…
          -- Господи, всему вас учить…  Это очень просто: берёшь перочинный ножик…

     С Ц Е Н А   11

           В комнату с кривыми зеркалами впихивают связанного Ива.  Он падает на пол, встаёт и осматривается.
           -- Вот это да! – Ив потирает ушибленную руку. – Гниды!  Ровные зеркала их не устраивают!  Боже, здесь и я становлюсь уродом!  Прочь, прочь из дворцов!  На волю, на воздух!
          Входит принцесса и бросается ему на шею с радостным криком.
          -- Ив!  Жив!
          -- Они всех расстреливают!
          -- Перестань, Ив!  Побудь хоть немного со мной!  Обещай, что никуда не уйдёшь из дворца!
          -- Линда!  Надо убедить твоего отца…  Он приказал всех расстреливать.
          -- Ив, умоляю, молчи!  Мы ничего не понимаем!   Жизнь жестока, пусть будем живы мы!
          -- Пусть будем живы мы? – горько говорит Ив. --  А что будет стоить эта жизнь?  Зачем мы будем живы?
          -- Любить!  Ив, ведь мы любим!
          -- А мёртвые?  Они тоже все любили!
          -- Ив, я ничего не знаю!
          -- Я не могу обещать ничего.  Я ухожу.
          -- Не надо, Ив!  Тебя убьёт охрана дворца!  Ну, подожди хотя бы несколько дней!
          -- Дней!  Одного дня хватит, чтобы расстрелять всех!
          -- Ив, ведь не может быть такого, чтобы расстреляли всех. Юноша отстраняет её от себя и пристально смотрит в глаза.
          -- Не всех?  Но даже если убивают только одного, который любит… тебе не жалко?
          Принцесса плачет:
          -- Ив, не уходи.  Тебя убьют!
          -- Ты защитила меня, спасла от смерти.  Но разве другие не нуждаются в защите?
          -- Их защитят те, кто их любит!  А ты…  Ив, умоляю, теперь ты должен спасти меня!  Если ты погибнешь – я пропала, мне не зачем будет жить…
          -- Жить!  Если я ничего не сделаю, чтобы защитить тех, кого убивает твой отец – зачем тогда жить мне?  И если ты этого не сделаешь – зачем тебе жить?  Зачем наша любовь, если она помогает делать зло?
          -- Ив!  Умоляю!  Если ты меня любишь – не уходи!  Мне страшно, не уходи!

          С Ц Е Н А   12

          Ночь.  Комната принцессы.
          --  Ив!  Ушёл!...  Его убьют, убьют!  Что делать?  Идти к отцу?  Нет, отец его не пощадит… он не щадит никого, кроме меня!  Но разве он щадит меня!  Разве это мне нужно – золотая корона  как клетка, золото, золото, золото!  Всё, всё у меня есть, всё что ни захочу – моё!  Всё мне позволено…  И не хватает одного – счастья!  Счастья!  Даже если бы мне позволили быть с Ивом, меня с ним разделила эта кровь, которая льётся по вине отца!  Словно на мне висит это!  Я могу уйти, конечно…
          Принцесса в задумчивости приподнимается, садится на кровати.
          -- Могу уйти…  К тем, кто страдает, кого стреляют, убивают, не задумываясь…  Страшно?  Страшно ли?  А жить здесь, и всё больше утопать в крови, всё больше отделяться от мира, не жить его заботами…  Какое же мне счастье предлагается взамен?   Муж голубых кровей, переполненный ложью, лицемерием и презрением ко мне?  Любовники, которые чего-то от меня пытаются добиться – всё без любви!  А если и полюбит юный паж, его растопчут эти дикие слоны, вельможи, я знать не буду…  А если выйду тайком и повстречаю там любовь… к чему ни прикоснусь – всё в крови!  Я – без вины, и всё сгорит – к чему ни прикоснусь – всё кровью обагрится!  Если захочу любить – должна молчать, скрываться: принцесса Линда связана с кровавым троном.
Ах, бедная Луна! Смогу ли я решиться? Что я  теряю здесь?  Что? Какая-то лихорадочная ночь, я не знаю, что мне делать!  Что мне делать, боже? Люблю ли я? Да, я люблю, но боюсь! Я ничего не знаю!

         Принцесса Линда плачет.
          За что боюсь?  Потерять здесь что-то?  Удобства без счастья?  Не найти с ним счастья?  Счастья без удобств?  Да что это вообще такое?  Не говорила ли я всегда, что кроме счастья не хочу ничего?  Или мне мало для счастья любви?  Нужна ли мне корона?
Боже!  Я так его люблю, чего же сомневаюсь?  Считаю, что ли, выгоду свою?  Это ужасно!  А что же тогда мне от него ждать?  Разве любила ли я его, если бы он рассчитывал всё?  Считал, выгодно ли ему меня любить?  Конечно, нет!  Значит, я виновата перед ним!  Раздумывая, я только охлаждаю любовь.  Так можно задушить в себе любовь, но простительно ли это?  Не хуже ли тот, кто душит своего ребёнка?  Не знаю!  Но это очень страшно – умертвлять свою любовь!  Чтобы я стала умудрённой дамой, бабкой лет семидесяти?  Нет!  Гореть, гореть, гореть в любви!  Сейчас мне умереть не страшно!  Прав, прав Ив!  Что значит моя жизнь без него?  Он прав, когда сказал!
Я всех люблю!
Я решила! Ухожу!

        С Ц Е Н А   13   

Кривые зеркала
….
Принц Куфру расхаживает по коврам
….
Входти новый наркомбокр, знакомый нам
….
-- Всех расстреляли! Безобразие!
….
Некому починить мне телевизор! Скоро
….
Хватит расстреливать рабочих! Порпя горя
….
Торгашей – от них всё равно нет никакого
-- Ваше Величество! Рабоиче все враги, а торгаши поддерживают нас.
-- Нам учить тебя!  Придумай для рабочих
….
но-воспитательные концлагеря, а не
….
Учти, деньги тебе платят
….
шкуру не снимешь!
-- Взятки гладки, Ваше Высочество…
-- Товарищ!
-- Товарищ! – наркомбокра подобострастно
….
Революционера.

Из-за зеркала безмолвно появился телохранитель
….
-- Выдь на минутку, -- насупился король, -- мне тут надо распорядиться по охране двоца.
-- Ваше Величество, -- тихо сказал верзила после того, как наркомбокра поспешно удалился в кулисы.
-- Т-с-с! Наркоомбокра подслушивает?
-- Георг и Грегор стоят на стрёме.
-- Как-как?
-- Всё в порядке, король.
-- Ну, что там?
-- Сбежали Ваша дочь и этот… Герой Революции Ив Сулугуни.
-- Ты чего? – Куфру побледнел и сел на  табурет перед зеркалом. – Врёшь! А куда вы смотрели? Меня теперь эти… съедят… Ну, отвечай! Проморгали?
-- Подземный ход.
-- Там же бетон!
-- Плита бракованная, с дыркой.
-- Когда они успели?
-- Похоже, они давно пользовались этим лазом.
-- Да… Они мне не простят… Упустил их вождя! Не мог же я его привязать к её кровати! Сволочи! Ты знаешь, что теперь натворит    этот Сулугуни? Он нас свергнет и повесит на единственной пальме вместо бананов!
-- Бананы не растут на пальме, -- почтительно поправил телохранитель.
-- Тебе и не понадобится расти, - холодно сказал  Куфру. – Мне, к сожалению, тоже.

….
….
….
…чит и машет ему рукой.
Из бунгало наперез ей выскочсило двое агентов, хватают её и, прикрывваясь ей, тащат к автомобилю, стоящему между бунгалами.
-- А-а-а! – кричит испуганно принцесса.
-- Не стрелять! – Ив прыгнул с танка и бросился за похитителями.
Как только Ив настиг агентов, один из них неожиданно резко обернулся и в упор выстрелил в него...
Агенты быстро затолкали принцессу в автомобиль.
-- Да, надо сменить мантию на френч, - бросает мимоходом Куфру, глядя в окно на истекающего кровью Ива.
-- Не стрелять! – кричит какой-то мальчишка с пулеметом.

Машина срывается с места.

 З А Н А В Е С