ему и ей

я вновь хочу расцарапать листок,
нанести ему колкие травмы,
поскрести полотно, рассказать про тоску,
про забавные детские грабли.

на которых уже отпечатался след,
и заполнены зубчики плотью.
я не знаю, какой безжалостный свет,
ты увидел расплывчатой ночью.

а слова неглубокие раны оставят,
но бумага запомнит их вкус.
расскажи, как от звука советской гитары
поклялась на века: не вернусь!

а что сейчас? таксисты знают наизусть,
не задают вопросов вязких,
им незачем могильный хруст,
напрягать неуклюжие связки.

с собою пакет и не держит рука,
как авоська старухи зачахлой.
не понять очертаний того очага,
о котором ты слышал случайно.

за ошибкой ошибка, и тянутся дни
вереницей бездумной и жуткой.
уже две сотни раз я просил отойти,
обвернуться дешевенькой курткой.

отвернутся проклятые тени зрачка,
повторится печали декада.
если спросят причину немого толчка -
ты, конечно же, скажешь: не надо!

а руки мраморевшей печать навсегда
не оставит следов и догадок.
ты хотела бы жадно съедать города,
но глотаешь лишь горький осадок.

обращений без эха в тиши не найти,
остаются тревожные факты.
я сказал бы тебе варианты пути,
но запутали смятые карты.

шелестят пожелтевших обрывков уста,
не задумавшись, снова пусты.
проживешь свою жизнь, прожигая дотла,
как назло, опершись на костыль.

позабытые травмы никогда не всплывут,
их давно унесла река жизни,
ты останешься беден, мягок и глуп,
отслуживший проклятой отчизне.

запоют подражателей связки слегка,
ты забудешь лукаво и это,
я хотел пролистать от звонка до звонка,
позабыть то горячее лето.

ропот сладкий и томный забывшихся дней
на листке не увидишь, увы!
я бы мог быть прожилистым, сильным, поверь!
но упал средь зеленой травы.

не поймешь ты все это, хоть прочти сотню раз -
в этом суть и игра бытия.
иглы тонкие вынь из своих колких фраз
и забудь эту жизнь навсегда.

08.04.21