Инопланетянин Митя

ИНОПЛАНЕТЯНИН МИТЯ 

– Ну-с, и кто у нас болен?..
Митя открыл глаза. У кровати на стуле сидел сухонький седой человек в маленьких круглых очках с бородкой клинышком. Острыми пронзительными глазами над нависшими лохматыми бровями он смотрел на Митю, пряча добрую улыбку в седых усах щёточкой.
– На что жалуемся, молодой человек?
Он здорово смахивал на доктора Айболита: тот же белоснежный халат и шапочка и с большим красным крестом маленький чемоданчик.
– На маму, – едва сдерживая кашель, пробасил Митя. – Она мороженое запрещает!
– Никуда не годится! – покрутил головой Айболит. – Нарушение прав ребёнка!.. Но сначала измерим температуру.
И в Митину подмышку нырнул холодный градусник.
– И давно это у нас?
Голос доктора звучал и ласково, и сурово.
– Третий день температурит, – взволнованно произнесла Митина мама.
– Третий день мороженое не ем, – закашлялся Митя.
– Да вы, молодой человек, совсем старикашка, – покачал головой доктор. – Хриплый бас, старческий кашель... Ложечку, будьте любезны! Скажите «а-а-а…»
– А-а-а… – пробасил Митя.
Айболит заглянул Мите в рот.
– Позвольте? – протянул он руку к Мите за градусником.
Доктор посмотрел на ртутный столбик и зацокал языком. Потом достал из чемоданчика фонендоскоп.
– Мой музыкальный инструмент! Сыграем?..
И попросил Митю встать. 
– Сделаем глубокий и довольно быстрый вдох… и свободный выдох... снова вдох… выдох… вдох… выдох…
А когда выслушивал Митю со спины, сказал скрестить руки на груди и дышать глубоко и обязательно ртом.
– Скверно… скверно… скверно… – бормотал себе под нос доктор. – Голова не кружится? Шёпотом повторяем за мной: шестьдесят шесть… шестьдесят шесть… шестьдесят шесть…
– Шестьдесят шесть… шестьдесят шесть… шестьдесят шесть… порций мороженого… – шептал Митя.
– Стойкая натура! – подмигнул Айболит Митиной маме. – Мой музыкальный инструмент поведал мне, что с мороженым придётся повременить. А вот с больницей никак!
Так Митя очутился в больнице.

– Хныкать нельзя! Звать маму нельзя! Бросаться подушками нельзя! Прыгать на кроватях нельзя! Сигать с подоконников нельзя! Глотать таблетки целиком! А это, – и толстая медсестра толстым пальцем показала под Митину кровать, – чтобы ходить в туалет!.. Всё ясно?
Митя утвердительно кивнул.
Ему больше не хотелось мороженого. И ни с кем не хотелось знакомиться. Ребята в палате были неразговорчивые. Да и Митя совсем нос повесил. Его мучил кашель и лихорадка. Он думал о маме. Как она без него? Грустит, конечно…

Когда Мите захотелось в туалет, уже стемнело. В тусклом свете ночника под своей кроватью тоненькой рукой он нашарил большой тяжёлый башмак. А другой башмак почему-то оказался под кроватью соседа. «Перепутали», – понял Митя. Он поставил оба башмака рядом и запрыгнул в странную больничную обувь. Бум-бум! Бум-бум! – зашлёпал по палате Митя. «У снежного человека такие же», – думал он. По телевизору Митя смотрел передачу, и ведущий показывал фотографию огромного следа снежного человека. Бум-бум! Бум-бум! Уже из коридора Митя на секунду заглянул в свою палату. «Нет, моя кровать ему точно мала!» – решил Митя и поплёлся дальше. Бум-бум! Бум-бум! Передвигаться стало сложнее: линолеум сменился кафелем. Митины ноги разъезжались в разные стороны, и пару раз он чуть не растянулся. Бум-бум! Бряк-шмяк! В длинном-предлинном коридоре было много дверей. Бум-бум! Бряк-бряк! И где туалет, Митя не знал… 

– Это что за цирк?! – налетела на Митю толстая медсестра. – Всё отделение перебудил!
Из всех дверей сумрачного коридора торчали заспанные ребячьи рожицы. Но от Митиного вида сон с них тут же слетел.
– Ты зачем судна напялил? Моряк, что ли?.. Быстро по палатам!.. Всем спать!..
– Он не моряк – он космонавт! – зазвенел тоненький смех молоденькой медсестры.
– И ничего не космонавт… – бубнил Митя. – Сами сказали…
– Что сказали?.. – громыхала толстая медсестра.
– Это, – и Митя посмотрел на свои «железные галоши», – чтобы ходить в туалет… а про второй забыли… и я у мальчика взял…
Толстая медсестра покраснела, отчего стала ещё толще.
– Инопланетянин! Сколько летало, а таких не приземлялось!
– Не инопланетянин, а послушный мальчик. Как сказали, так и сделал, – заливалась молоденькая медсестра.
Она усадила Митю на кушетку.
– Подожди здесь. Я в палату за тапочками сбегаю!