А рука всё не бросит гитарного грифа

В окончание жизни не веришь ни в тридцать, ни в сорок.
Что-то там понимать начинаешь ты лишь в пятьдесят:
Как же так, не кололи бы мы к Рождеству поросят,
Жили б вечно они. Нам на завтрак не мясо, а творог:

Голый кальций, однако – костям это очень полезно,
Лёгкость в теле, заметьте, никак не влияет на вес.
От еды и зарядки, уверенный, ждёшь ты чудес,
И курить перестал окончательно и безвозмездно.

Есть надежда ещё, что тебе-то уж точно жить вечно:
Вон, как ты утомил ту, что нынче делила постель.
Рукоплещет, узнавши, французский философ Сорель:
В мифологии Жорж этот – дока, российской конечно.

Только мне ни еда, ни зарядка, ни дева в постели
Не прибавят уверенность в вечности в семьдесят лет.
Тут и зеркала хватит – не юноша, форменный дед,
Мендельсона всё чаще звучат мне печальные трели.

И к восьмому десятку ушёл от бессмертия мифа.
Смертен тоже, как это ни странно, и я на Земле,
Вот ведь, сколько прожить, чтоб понять это, надобно лет…
А рука всё не бросит гитарного тёплого грифа.
04.06.2021
СПб