Костёр холодный января

Костёр холодный января. Свет фонарей вечерних улиц. Янтарный кот на лунном стуле являет взгляд нашатыря. Три слова: «Как твои дела?» согреют даже проводами. Мы безрассудны со словами в распределении тепла. Зелёный чай, имбирь, тетрадь; горячий слог, ваниль, корица – всё подойдёт, не застрелиться, а выйти в стужу погулять… В краю суровом воробьи печальнее любой истомы… «Привет, Василий! Здравствуй, Тома!»… Как много лиц, как мало дома, когда в тебе идут бои.
Щитов рекламных дивна рать, стреляет в цель неоном, манит… Но, равнодушие так ранит, что мы поём на поле брани, и не желаем умирать.
А в каждом городе – Арбат, но там тебе не каждый – брат, и Бог – на фреске. Там каждый сам себе гуру; «слиняешь» в чёрную дыру, и выпить не с кем.
И живёшь – прожжённым ли кирпичом; чистым звуком, мантрой ли, палачом сам себе; булыжником ли на Невском.
Это всё предтеча и твой испуг, твой бумажный страх – городской недуг.  Не ищи себя ни в одном окне; если даже страшно и дух в огне; если даже выпала из седла, не держи в себе никакого зла; не вини себя, не сгорай дотла…
Плавиться в снегу, со снегом, внимая речи…
Шелестит Арбат или Дантов ад, кто-то хоть один всё же будет рад
Этой встрече…
В розовом малышка… тюбинг, да праздник;
Ледяная сказка – горка, да дом…
Так и оставайся: в душе – проказник, маленький ребёнок, беспечный гном.
У костра холодного января грелась ли гуляла, благодаря…