Примирение с непоправимым

                1
Да, это горе, это горечь,
Жестокий крах моей мечты.
Но ведь с судьбою не поспоришь.
       Моя судьба – лишь ты.

Останутся любовь и память,
Душевного тепла запас.
И вечно то, что было с нами,
       Для одного из нас.


                2
                А небо серое –
                Печаль продолжится.
                И не по-нашему
                Всё в жизни сложится.

Пусть не по-нашему,
Но так хотела ты.
Моя всегдашняя
Любовь, что делать с ней?

Храню святынею
Былое счастье и
Тебя доныне я
Люблю, прекрасная!

Среди крушения
Судьбы ужасного
Мне утешение –
То, что ты счастлива.

И дай Вам Бог любимой быть другим,
Как был я с Вами счастлив и любим.


                3
Юность, смелость, красота,
Многогранность дарований.
Если счастье – лишь мечта,
Что реальнее страданий?

Только искренность любви
К самой дивной, самой милой
Смысл глубинный в бытии –
Тот, что ты мне подарила.


                4
Без малейшей надежды на встречу
На идущих смотрю я тревожно,
Но утешить печаль свою нечем,
И сомненье уже невозможно.

Даже если б навстречу прошла ты
В суете этой, в спешке дорожной,
Сердце билось бы вновь, как когда-то,
    Но – больнее и безнадежней.

Этот путь – страшный путь расставанья,
Недоступного счастья потеря.
Есть отчаянье, горе, страданье.
Но им всё же не верю, не верю!

Это дико, абсурдно, нелепо!
Это жизнью теперь моей стало.
А какое высокое небо
В октябре нам с тобою сияло.


                5
Sic transit... Всё проходит, всё прошло,
Непоправимо и невозвратимо.
Но до сих пор так ясно и светло
При мысли о единственной, любимой.

Да, не моей. Она теперь с другим.
Но это чувств моих не изменило.
Дай Бог, чтоб покровительством своим
Судьба ее от горестей хранила.

Да будет в жизни счастье ей дано,
Ей и тому, кто ныне избран ею.
Я тоже ведь мечтал о счастье, но
Проститься мне пора с мечтой моею.

А всё-таки люблю ее, люблю
И продолжаю тщетно верить чуду.
Сердечных ран ничем не исцелю,
Но и ее вовеки не забуду –

Моей любви несбывшейся. Ну, что ж,
Узнал я цену жизни настоящей.
А то, что всё проходит, это ложь:
Есть память, а она – непреходяща.


                6
Память о счастье, которого нет,
Делает жизнь так похожей на бред.
Но только, может быть, в этом бреду
Я хоть мираж утешенья найду.


                7
                Вечная любовь, вечная весна.
                Г. В. Иванов

Вечная любовь? Вечная весна?
Я теперь один. Здесь – моя вина.
Здесь – моя беда и моя тоска.
Как ты дорога! Как ты далека!

Как мне без тебя – с памятью одной
Осени святой, радости земной,
Счастья, что ушло, скрылось навсегда?
Светлая весна. Горькая беда.


                8
Я всё потерял. А как много мне было дано –
Любовь и доверие, нежность, порыв восхищенья.
Был самым счастливым на свете, и так ли давно?
Былое уже не вернется, раз всё решено.

Что будет со мною, сейчас мне почти все равно,
И только одно несомненно имеет значенье,
Да, только одно мне суровой судьбой суждено:

Хранить благодарную верность минувшему чуду,
Принять эту жизнь в беспредельной ее глубине.
С тобою в душе я живу – и надеюсь, что буду
Достойным того, чтобы помнила ты обо мне.


                9
Вот и всё. Вот и всё. Вот и всё.
Одинокое сердце мое.
Бесполезное бремя-житье.
Пустота. Немота. Забытье.

И внезапно, как выстрел, как взрыв:
А ведь мир был манящ и красив,
Ярким солнцем наш путь озарив!
Я тобою был счастлив и жив.

Но живешь ты не мной, а другим,
Он тобою всем сердцем любим.
Счастье в жизни дается двоим,
Я же – с горем тяжелым моим.

Это небо – оно из свинца.
Эта тяжесть и грусть – до конца.
Никогда – ни руки, ни кольца,
Ни сиянья родного лица.
Пусть! Лишь ваши бы бились сердца

Веки вечные дружно и в лад,
Чтоб ни скуки не знать, ни досад.
Пусть – наградой, всех выше наград –
Ваши души любовью горят!
 

                10
Зачем всё новые пишу стихотворения,
Как будто это избавляет от невзгод,
И обращаюсь в них всё так же к милой Лене я,
Хотя она, я знаю, это не прочтет?

Стихописание спасает от отчаянья,
Я утолял в стихах терзания свои.
И я готов принять упреки, замечания,
Но не смогу уже отречься от любви.

17 мая 2000