У каждого своя судьба...

      Быль

Как часто старость, будто сирота,      
С усталыми, поблёкшими глазами.   
Под взором мудрым жизнь уже не та –   
Сама с собой бредёт под небесами.
               
У каждого судьба одна – своя!      
Нередко лик её подобен драме.
Там, стон и радость, вовсе не тая,   
Душа обнажена добром с грехами.   
               
Я помню, как, сутулясь, шла она –   
Беспомощно, по-старчески шатаясь, -         
И исповедь, что длилась допоздна,
Услышать довелось, уже прощаясь.

Мать для неё - луч солнышка, тепла,   
Отец, что сыч, угрюм и недоволен
Той долей, веру выжегшей дотла…    
Обычно был упрям и своеволен.   

А память, уносившая в Донбасс, 
Услужливо былое подносила:               
Вот Олечка – там деточкой звалась…
Голодная «на хлебушек» просила.

В день тяжкий, рваный от войны, 
Тропою в изумлявшем мире мая, 
Шли путники из чуждой стороны      
Куда-то вдаль, на счастье уповая.       
 
Под зноем изнывая, по степи               
Брели с новорождённою устало,
И зло супруг велел: «Ты не терпи!
Оставь её! Забот у нас немало!

На ближнем бугорочке сон-трава,
Дитя уйдёт в покое безмятежном.
Не плачь, Мария! Лишние слова!
Увидишь ты её в краю нездешнем.

А скажешь «нет» – покину я тебя,         
Навек забыв, что было между нами.
О, женщина, тогда вини себя!
Святым молись, упав пред образами!»

Не видя света, девочку прижав,
Жена, рыдая, что-то прокричала;
И сник Ефим, с покорностью сказав:
«Скорей пойдём до ближнего причала!»

Грусть и болезнь – родные две сестры,
Бегут, ползут за жертвой, укрощая…
Их раздражала радость детворы,
Грозили ей, напасти обещая.      
      
Как бич по ранам преданной души 
Хлестнула боль – грудь матери заныла:
Чем Ниночку теперь кормить в глуши?
Мятущееся небо столь уныло!

Дочь Оленька… Ей пятый шёл годок,
Малышка горе сердцем понимала…
Там, где стоял какой-то городок,
Нашли приют. Ночь мглою обнимала.

Вслух мыслило смышлёное дитя: 
«Скажу, заплакав: "Люди, всё узнайте:
Я в дом зашла, конечно, неспроста –
Нинулечке «на сосочку» подайте!»

План девочки, сработав, спас сестру,
Казалось, мир довольно улыбался…
Вот, наконец, –  дом отчий на яру,   
Встречая их, скрипуче отозвался.
         
Не пели величальную щеглы,            
Которых много до войны бывало.            
Лишь, злобясь, ветер лез во все углы,
Забвения раскинув покрывало.               

Ох, трудно было молодой семье –               
Никто не ждал, родня смотрела косо:
Как, дескать, им работать на земле!..
Девчонки у хозяев съели просо!
 
Въявь жили обездоленно – в углу 
Прогнившего, невзрачного сарая,
Где три рогожи втоптаны в золу...
Храбрились, на невзгоды невзирая.

Но голод наступивший удручал, 
Померкли сразу личики детишек;    
А сытый дядька их не замечал,
Хотя, любя, жалел своих парнишек.

Тут вмиг решила Оленька пролезть 
В богатый двор соседей скуповатых,
Чтоб из помойной ямы взять поесть
Картофельных очистков сероватых.   

О, как Мария радовалась им –          
Накормит, ублажит семью родную!      
Не прикоснулся к блюду лишь Ефим,
Заметив, указал на гниль больную.

В ночь, чёрную от плача, диких мук,
Отчаянности тягостных сомнений,
Мать умерла, не видя детских рук,
Дрожавших в исступлённости молений.

Уж много лет минуло! Скорби взгляд,    
Когда она страдала, угасая,               
Не схоронить! Кто в этом виноват?   
Жила надежда, змейкой ускользая.      

Муж не забыл Марусеньки глаза   
Ласкавшего фиалкового цвета,
Где слёзы грёз – чистейшая роса
В невинности сиявшего рассвета.

Нет, не найти желанной на земле   
Уставшему, ненужному, больному,
Коль луч погас в давившей полумгле –
Крылатый и светивший по-иному.

2 июня 2021 года

В стихотворении описываются трагические
события, тяжёлая жизнь семьи в годы Великой
Отечественной войны.


В качестве иллюстрации взята картина "Девочка со свечой".
Художник - Кузнецова Полина Олеговна