Лонг-лист трамвая

Подборка, попавшая в лонг-лист конкурса им. Гумилева "Заблудившийся трамвай" 2021

НЕСКОЛЬКО СТРОК ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ТРАЕКТОРИИ VERE PAPILIONES


ХЬЮСТОН
...В общем, Хьюстон, у нас, по всему, проблемы.
Этот чертов апрель жжет контакты и окисляет клеммы.
Пару циклов назад были если не на Земле мы -
То уж точно на безопаснейшей из орбит.
А теперь нас куда-то уносит, трясет, знобит,
И приборы сошли с ума.
То есть, Хьюстон, я здесь сама
Виновата. Не может быть виноватым
Тот, кто каждым словом влияет на каждый атом,
Тот, кто повелевает моим килоджоулям, герцам, ваттам
Делать так, а не эдак... Зима все дальше,
Звезды ближе, не так это страшно даже,
Если неотвратимо... О, Хьюстон, дай же
Знак, приказ, черт возьми, сигнал...
Только не говори, мол, девочка, я же тебя не гнал
Из объятий прекрасной зимы в апрельские страсти, да?
Слышишь,  Хьюстон, у нас беда...





MISERERE
Я забуду тебя, Марин.
Окаянное, беззаконное
Лето, остров, стекло оконное
Заливает ультрамарин,
Мы целуемся, говорим.
Сказка, магия. Сестры Гримм.
Пальмы, улочки, старый пирс,
Сердце вписано в знаки peace.
Ярче яркого, ближе близкого.
Губы с ломаного английского
На ключицу и на плечо,
И умело, и горячо...
Ты отчаянна, я нежна,
Я забыть бы тебя должна,
Отойти, как от края острого,
Нет ни солнца давно, ни острова,
Город, осень, трамваи, улицы,
Тут бы сгорбиться и ссутулиться,
Углубиться в семью и в быт,
И твердить, что пора забыть
Непокорную, чернокудрую,
Незабвенную дочь степей...
Дай мне, Господи, целомудрия,
Если можешь. Но не теперь.


MELANCHOLY
Иных уж нет, а те далече,
И утро с грустью о былом...
Несостоявшаяся встреча
Болит, как старый перелом,
Витает в воздухе осеннем,
Под едкий дым и крепкий чай
Даря тягучим воскресеньям
Неизъяснимую печаль...
О нет, не сплин высоколобый -
Почти телесная нужда
В тебе и в том, что быть могло бы,
Но не случится никогда.
И будет тихий тайный омут,
И сад, что некому стеречь,
И жизнь в тиши знакомых комнат,
И призрак встреч.
 



 
БОГ МОРЕЙ
Все однажды произойдёт без слов.
Загорелая кисть устанет сжимать весло,
Он ругнётся беззлобно, мол, чёрт, куда меня занесло,
И видавшая виды шлюпка уткнётся в берег.
На груди распахнётся рубаха... О, бог морей -
От льняных волос до татуированных якорей.
Ты затерянный остров, а он воплощённый Грэй,
Магеллан, Марко Поло, Колумб и Беринг.
Ты забудешь тут же, что ветер иссяк, что родник иссох,
Просто сделаешь шаг навстречу, когда он выпрыгнет на песок,
Подойдёт и посмотрит глазами, зелёными, как лесок
На краю лагуны...  И, опьянев от зова,
Ты не вспомнишь больше, кто он, кто ты,
Задыхаясь от восхитительной немоты
Покорённой земли, ни сапог не ведавшей, ни мотыг,
Где под небом бескрайним лагуна светится бирюзово.




ЖИВА


что смотрите? жива ещё, жива,
вот только как-то меньше на слова
бедовая когда-то голова
зимою этой переводит драмы...
 
мороз по коже, за окном мороз,
и с неба сыплет мелкий купорос,
и кто-то до чего-то не дорос,
часы идут, неспешны, но упрямы,
 
январь несётся мимо по прямой,
придёшь домой - свари да перемой,
да между делом поверти кормой
у зеркала - ему коварство имя.
 
и вся-то ты как на ладони в нём,
сияет взор неангельским огнём,
и Аполлон, в толпе мелькнувший днём,
владеет прочно мыслями твоими.






НЕСКОЛЬКО СТРОК ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ТРАЕКТОРИИ VERE PAPILIONES
 
Придёт весна - сорвёшься, и тогда
заполнишь всё, как талая вода,
взлетишь до рая и дойдёшь до края,
проснёшься рано, глядь – а края нет,
но мерно дышит давешний брюнет,
подушку мнёт небритою щекой,
и страсть – граната с вынутой чекой,
и бабочки порхают в животе
на безнадёжно малой высоте...