А поговорить

Разговаривал с друзьями.
Но не речью, а кнопками на экране.
А ответа не понял,
Потому, что нет
В ответ
Строчек.
Между прочим,
И инет не висел,
Не стоял,
Или как ещё там говорят,
А шли какие-то
Позывные там,
Типа прочитали
Все, кто адресатами звались.
А вот пальчиком
Каждый чего-то нажал ли. 
Нигде так и не знали.
Зарядное,
Мощью изрядное,
Заставляло экран тужиться,
Наддувая, словно капля
Летняя пузырь в лужице.
Как всегда наверно,
Оплата неизменная
Проходит степенно,
Не торопясь.
Те еще волны, в грязь
Осторожны,
Вдруг чего замарают.
И будут сложены
С чужими
Волнами большими.
А особенно с краю,
С не нашего. С далёкого,
Какого-то такого, того,
Где всё не его,
А, то уже, то шире,
Где пройти топями глубокими
Этим волнам так сложно.
А трава в неудобьях скошена.
Ах, да! Понял.
Ведь они
Этим и занимались тогда,
Вместо того, чтоб
Нести
Мой вопрос
К друзьям.
Всё рос
И вырос стог.
В зиму будет много
Чего скормить рогатой,
Молоко дающей,
Му-говорящей.
Не подходи близко. Забодает.
Такая пузатая.
Простая.
Причина та ясная,
Почему в ответ не точат лясами.
Один здесь бездельничаю.
А ведь так, да, сенца накосили.
В стог собрали его
И много ещё чего,
Словно жерновами
Мельничными,
Осилили,
Перемололи дела в труху.
Вот и не увидали
Слова того.
Моего.
Где-то там, наверху.
Но не там, а здесь
Будет буренка сытая.
Не сердитая,
Не печальная,
А глазами-блюдцами
В глубь себя смотрящая
Такая, философ стойла
Молчащего,
Год весь.
А я что.
Ещё раз скажу.
Подожду.
Вновь расскажу.
А потом возьму долото,
Да пойду в бревне
Ласточкин хвост тесать.
И фуганочком окончательно
Доски подгоню, чтоб были
Удобными на пол постлать.
А кто-то ещё, такой же старательный,
Шифер поднимет.
Вот так обязательно,
В молчании,
Делаем мы удобства замечательные
Для Бурёночкиного зимнего стояния.
А поговорить.
Да и ладно.
Молоко белое, отрадное.
Поднимем наше
До высот мировых стандартов.
И станем гордиться,
Что свое можем пить,
Как говорится.
Да...
Кстати, забыл,
А поговорить?!