Полночный экспресс

Третье марта.
Вокзальную тишь
Режет песня рок-группы "Свидание" -
Календарное напоминание:
Третье марта. "Сомнительный движ".

Я топчусь.
Под ногами перрон.
На вокзале - лишь два человека
Я прощаюсь с ливанцем - коллегой.
Саундтреком - раскатистый гром.

Он поедет во Вроцлав.
Опять.
Обещается туса на Одре.
Ударяем друг другу ладони
Наше благословение:
"Пять"

Я сажусь на полночный экспресс:
И из Кракова
На электричке
Еду в маленький город
Величка
На какой-то сомнительный секс.

Закрываются двери.
Вагон
Подозрительно необитаем
Лишь скамеек унылая стая
Травоядит вагонный газон

Тамбур глушит шум ржавых колёс
Внеземными раскатами грома,
Прячат ночь
Запотевшие окна
Дождевыми дорожками слёз

Под ногами качается плот.
Словно топот невидимых туфель,
Ударяется
Буфер
О буфер
И экспресс набирает свой ход

Исчезая в кротовой норе
Кем-то спрятанной
В горле туннеля...
Прорезая пространство и время,
Разворачиваясь в октябре,

Стены скидывают свой плющ,
Белый Свет
Заполняет пространство,
Мы летим на космический красный,
Превращаясь в серебряный луч.

В чистых окнах мелькают огни
Создаются
И гибнут державы
Воспаляются,
Тухнут пожары
Вместе с теми, кто знает о них.

И скрипя,
Словно нищий старик
Подъезжает мой поезд к платформе
Город Либерец.
Я его помню.
Не забыл про него ни на миг!

***

Над Богемией падает снег -
Совершенная форма вселенной
Никогда!
Формы столь совершенной
Ни один!
Не встречал человек

А к Богемии Форма с добром:
Частый гость
И почти уже житель
Захвативший лесную обитель
Снег лежит
Серебристым ковром

Защищая собою цветы
От холодного воздуха марта.
Снег рисует
Гадальные карты:
"Два влюбленных" и "Чакра судьбы"

Третье марта - особая ночь
И для чехов - особая дата.
До неё, в феврале, в двадцать пятом
Унеслась эпидемия прочь

Уходила она не спеша,
Задержалась
На долгие годы
Перейти не желала ворота
И последний не делала шаг

Но число сокращалось больных
И очаг заражений сужался
СМИ паслись
Мировым резонансом
В тот канун постковидной весны:

"Излечился последний больной!"
Всему миру с порога больницы
В самом центре Яблонца-Над-Нисой
Объявляли:
"Больных теперь ноль!"

А один журналист
Из "The Times"
С тем последним больным созвонился
И приехал
В Яблонец-Над-Нисой
Раздувать мировой резонанс.

У больного он взял интервью.
И среди двух десятков вопросов
По соцсетям тотчас разошёлся
Неприметный вопрос
Про семью...

Оказалось, больной - инженер
Корпорации Sony
В Японии
И на отпуск приехал в Яблонец
К своей старой любимой жене

Перелет его не истязал:
Уже год как свободно летали
Самолёты
В далёкие дали
Вакцинированых перевозя.

Но уже в первый день
Заболел
И весь отпуск потратил в больнице
В самом центре Яблонца-Над-Нисой
И жену не увидел совсем

На вопрос журналиста the times:
Что вы сделаете первым делом?
Он сказал:
Попрошу у отдела,
Отпустить
Меня снова к жене...

Попросил за него весь народ.
Он вернулся
И третьего марта
Стало памятной в Чехии датой
Стало "Ночью Любви"

И вот,

Как и сорок три года назад
Яблончане
И либерчане
Отмечают,
Не зная печали
Ночь Любви
В этот снежный март.

Магазины - в воздушных шарах
Всюду акции, скидки, купоны,
Продавцы
Оттянулись по полной,
И готовы стоять до-поздна

Рестораны - вагоны метро.
Ни протиснуться, ни протолкнуться,
Все ночные заполнены тусы
Чаевые -
По тысяче крон

Все - по парам,
Никто не спешит.
В парках - плоты историй семейных.
Всюду - лавки с горячим глинтвейном
И коробками тайской лапши...

***
 
Я стою, совершенно один
За пределами спальных районов
У забытого старого дома
Возле свалки автобусных шин

Подхожу к обветшалой двери,
Слева светит экран домофона
Ключ и после
две цифры повторно.
По секрету,
03 и 03

Захожу, и направо -
Там лифт
Он поднимет меня на четвертый
И пусть кнопки давно уже стёрты
Никогда!
Не запутаюсь в них.

В этом лифте
От взрослых тайком
От серьезных,
Подростки скрывались
И пока ехал лифт - целовались,
Как в кино,
Шевеля языком.

Выходили - один за другим,
Алогубые и без причины,
Излучавшие окситоцины -
Двух влюбленных химический гимн...

Поднимусь -
И бегом на балкон,
Изнутри обрамляющий дворик.
Я увижу его
В коридоре
И тот час загрущу о былом.

Опираясь на спины перил,
Прямо здесь,
У дверей туалета,
Под фонарным оранжевым светом,
Я слова о любви говорил.

Через дверь,
Не стесняясь, смеясь,
Находя несерьёзное в вечном, -
А потом
Мы лежали под Млечным,
Находя в несущественном страсть.

Прямо здесь,
На холодном полу,
Неудобном
И частенько мокром,
Ненавидя соседские окна
За живущую в них ерунду.

А потом. Я уехал. В Баку.
Повзрослел
И не стал возвращаться.
И забыл наши бальные танцы
На балконе,
Весною, в снегу.

И теперь я стою у двери
Привезенный ночной электричкой
И дрожу,
Словно мокрая птичка,
И стучу
На один, два, три.

Открывает
Отцветшая мать.
Улыбается
и пропускает
И гостям-мужикам представляет:
"Вот ещё один прибыл к нам зять"

"Как-никак"
говорит,
"Ночь Любви!
И приехали со всего свету
Многочисленные валеты,
Моей доченьки женихи

Накормлю я вас
Сладкой халвой
И налью
Самоварного чая
Моя дочь в вас души-то не чает,
Ей тоскливо сидеть здесь одной

Моя дочка красива,
Умна
И умеет любимого слушать,
Постирать,
Приготовить покушать,
И на все закрывать глаза..."

Я прошёл
За обеденный стол
Мне придвинули чашку
с портретом
Я Её рисовал тем летом:
Моя милая под зонтом.

И слова "выходи гулять"...
Я сижу
Непритронувшись к чаю.
Ничего вокруг не замечаю,
И совсем не пытаюсь встать.

А вокруг голосят женихи
О работе и образе жизни,
О политике,
Капитализме,
И у доченьки просят руки.

И шумят,
И кричат
И галдят,
И друг друга толкают локтями,
Кто-то за руку доченьку тянет,
А другой - за другую - назад.

Я встаю, направляюсь к окну,
Обнимаю
Отцветшую тёщу,
Исчезаю
В покровах ночи,
И лучом - прямиком в Луну.

***

Третье марта. 03:03
Трек "Свидания". Спальня.
В Величке.
Из под майки смеются сестрички.
Завершаю
Сомнительный Трип.

Подо мной еле слышно,
Сквозь стон
"Ведь любовь - это что-то святое?"
Соглашаюсь. Оно того стоит.
Жаль, что мысли совсем о другом.

Зажигаю. Курю у окна
Обнимаю хозяйку
За плечи.
"Безвозвратность поступков калечит"
Соглашается в небе Луна.

А я чувствую в сердце вину
Несомненно.
За то, что по дури
Я Любви адресовывал пули
И оставил её одну.

Возвращаемся.
Снова в кровать
Исповедоваться чехардою
Ведь любовь - это что-то святое.
А святое
Нельзя
Оставлять.