Продавец рубинов. Глава 28

И летят гуси-лебеди, и звучит их протяжный крик:
«Просыпайся, Иванко!
А иначе всю жизнь пропустишь!»
Но Иванко не спит. По ночам у него внутри
Небывалый цветок оживляет бесплодную пустошь.
И при свете луны её пыль превращается в серебро.

Он бы мог продавать эту пыль,
стать богатым, отстроить терем
И наполнить шампанским ванну,
забыв навсегда о Той,
Что однажды сделала душу его пустой,
Посадила там семена неземных растений
И за это Иванко свое отдала ребро.

Он смотрел на ребро, подносил Её дар к лицу,
Говорил себе: «Значится, вот он, хранитель тайны,
Черенок из которого женщина вырастает.
Словно дерево, что Господь посадил в лесу,
Чтобы лес наполнялся жизнью зимой и летом...».

Он берег то ребро от метелей, дождей и гроз
И как самую нужную вещь брал с собой повсюду.
Укрывал от недобрых глаз, протирал с посудой,
Грел за пазухой, если в мир приходил мороз.
И ребро то в руках у Иванко
превратилось однажды в флейту.

И едва он коснулся её: вскользь,
неловким движением губ –
Все вокруг зазвучало, на робкий тот звук отвечая.
А в деревне смеялись: с утра, на обеде, за чаем.
Но Иванко не слушал, играл и твердил: «Я смогу.
Что с признания мне: бочка меда?
Богатства несметные?
Мы же тут, как цветы:
все прекрасные, да только смертные.
Только что расцвели,
а назавтра уже ничего не останется».

И цветок у него внутри проступал вновь из пустоты.
Пустота заполнялась и обретала лица.
И Иванко брал флейту, а пока согревал – молился:
«Дай сыграть мне, Господи,
все, что играть научился Ты.
Мне так нравится, как звучит этот мир.
Мне так нравится».