Сотворение мифа

Пьеса для двух персонажей

Автор – БРУНА

Январь 2021.


- Ау! Где я?
- Уа! Кто я?
- А кто ты?
- Я? А кто ты?
- Вот и я о том же: знать бы - кто я? Чтобы потом понять: кто ты? Пока ясно одно: нас по крайней мере двое.
- Ага. Ты, да я, да мы с тобой.
- Точно. На раз, два рассчитайся.
- Давай начнём с того: что мы помним о себе?
- Давай. Начинай.
- Кстати, а как правильно нумеровать нас с тобой? Ты первое? Первый? Или первая?
- Это смотря на каком языке ты говоришь?
- Или думаешь? А на каком ты думаешь?
- Затрудняюсь ответить… Главное, что думается что-то, и это думание – абсолютно точно я. И, кстати, моё думание самоосознаёт себя почему-то, как «она»? Пожалуй, что так было бы правильнее определять себя лично для меня.
- Да? Любопытно. Значит, рацио в тебе самоидентифицировалось в инь, женское. То есть, ты права, а не право или прав.
- А ты, номер 2, как себя самоидентифицировало?
- Если честно, моё «я» ощущает себя одновременно чем-то, что существует и внутри, и снаружи… нет, как же трудно здесь находить определения происходящему, и мыслительно-чувственному процессу в том числе. Словом, мне кажется, что моё я резонирует и откликается на некую ориентацию, называемую «он».
- Знаешь, мне кажется, что в нас говорят фантомные рефлексы, заложенные или полученные ранее.
- Где?
- Это вопрос концептуальный. Давай размышлять постепенно, шаг за шагом, изучая контекст ситуации и нас самих, в ней находящихся.
- Да, ты права. К тому же у меня чёткое восприятие реальности таково, что в этом здесь-бытии нет ни времени, ни пространства.
- Больше тебе скажу: НИЧЕГО нет.
- Скажу тебе ещё больше: и есть ВСЁ.
- И ты это тоже ощущаешь?
- Абсолютно. Всеми кончиками…
- Не знаешь чего…
- Вот именно. Всеми фибрами души, так будет ближе всего к истине.
- А может это рай?
- Может. Но Данте его совсем по-другому описывал.
- Ой, да мало ли кто и как мог описывать то, что измышляемо умозрительно и постигаемо иносказательно. Всё, что изнутри воспринимаемо, точнее сказать - воображаемо и о чём пытаешься поведать вовне, не может вмещать в себя всей картины.
- Да, ты права. Был у меня знакомый буддист, так вот то, в чём мы с тобой сейчас находимся, скорее всего соответствует описанию нирваны.
- О, так ты уже вспомнил что-то из своего прошлого опыта.
- Если честно, вроде как и не забывал. Максимально это сравнимо с состоянием, когда после амнезии вдруг ВСПОМНИЛОСЬ ВСЁ. А еще это похоже на то, что ты находишься внутри, да, собственно, являешься сам знанием всего обо всём.
- Включаешь в свою сущность понимание прошлого, настоящего и будущего в неразрывном континууме, без дробления на части и частности.
- В точку.
- Да, ты – словно точка, центр, который при этом является и всеобъемлющим пространством, и вечностью. 
- Одновременно.
- Единомоментно.
- Так. По крайней мере, мы пришли к консенсусу, ответив на вопрос где?
- Ну если ВЕЗДЕ может быть принято, как местоположение, а ВСЁ как Абсолют познания и осознания, тогда согласен.
- Давай вернёмся к вопросу: кто? С большей конкретизаций, так сказать.
- Давай. Кстати, а ты что-то помнишь о себе?
- Да, я была, как мне кажется, философом и поэтом.
- То-то я думаю, что ты абстракции щёлкаешь, как орешки.
- Да уж, есть такое. Ну а ты что или кого из себя представлял?
- Ученый-математик, червь науки. Как-то так…
- Итак, что мы имеем в наличии: два индивидуума, отдельных друг от друга.
- Однозначно, ибо мыслим не в унисон, а параллельно. Хотя перпендикулярно наши мысле-чувства тоже пересекаются…
- Ты полагаешь, что это парадокс?
- Если даже и он, то вполне себе логичный в этом неэвклидовом континууме.
- Согласна. Итак. Есть диалог, предполагающий присутствие двоих. И всё же, мы вроде как одно. По крайней мере, у меня внутреннее ощущение, что каждый из нас в отдельности, в своём индивидуальном континууме, при этом включен в некую объемную субстанцию, которая является единством разнополярных составляющих. В том числе присущих нам когда-то и где-то половых признаков.
- Это как символ ян-инь – круг бело-чёрный, где мужское и женское составляют целое, перетекая и прорастая одно в другом?
- Да, так. И в этом пространстве, где мы с тобой самоощущаемся в данный момент, в каждом из присутствующих есть и то, и другое.
- И да, и нет, и тьма, и свет.
- А говоришь, что математик, а не поэт.
- Это логично следует из всего выше нами прояснённого: если я есть в тебе, то и ты есть во мне. Из чего следует, что я могу всё то же, что и ты.
- То есть, мы – это некое ОНО, которое включает в себя противоположности Он и Она.
- Логично, как никогда.
- Кстати, ты заметил, что здесь бессмысленны понятия «НИКОГДА» и «ВСЕГДА».
- Ну как любая пара взаимоисключающих понятий. В едином не работает система координат противоположных составляющих. Дихотомия не разделяет, а включается в Целое, само себя осознающее, которое не испытывает противоречий нигде и ни в чём.
- Такое впечатление, что ты продолжаешь решать «Задачи тысячелетия» и доказываешь теорему Янга-Миллса.
- Откуда ты знаешь?
- От верблюда, который прошёл сквозь игольное ушко и вышел из пустыни человеческого ограниченного бытия, окруженного миражами иллюзий, достигнув оазиса божественности.
- Да уж, в тебе проснулся поэт.
- Даже если бы очень захотел, то не смог бы заснуть ни на миг. А знаю я про теоремы – догадайся с… одного раза.
- Да уж догадался: инь-ян, единое поле разума и чувствований.
- Вот именно. Кстати, а как ты можешь описать языком, свойственным твоей личности то бытие, где мы сейчас находимся?
- Давай ты начни. Всё-таки у философа больше опыта погружения в абстрактные идеи и концепции, изучения текстов и доктрин, чтобы изобразить происходящий контекст.
- Хорошо. И, кстати, ты заметил, что понятие «ХОРОШО» - здесь и сейчас полностью соответствует ситуации? И другого сейчас и здесь быть не может…
- Почему же? Может быть даже ЛУЧШЕ.
- Но не ХУЖЕ или ПЛОХО.
- Скорее, я бы обозначил это термином «ПРИЕМЛЕМО».
- И НЕЗЫБЛЕМО.
- Но не как нечто неизменное и неизменяемое. А случающееся постоянно, но при этом гармоничное и органичное.
- И, главное, не статичное.
- И постоянно логичное.
- Да, точно. Здесь ВСЁ меняется, при этом оставаясь неизменным по сути.
- А что здесь является СУТЬЮ?
- Ты да я.
- Да мы с тобой.
- И НЕЧТО, которое есмь ВСЁ.
- А разве мы - не это ВСЁ?
- И мы – это ВСЁ, и оно – мы, которые это ВСЁ.
- И поговорили, и договорились.
- Но ведь и тебе, и мне всё и так ЯСНО.
- Яснее не придумаешь. Только сформулировать НЕВОЗМОЖНО, чтобы отобразить ВСЁ.
- А зачем? Образ полностью отразил Подобие. Что ему ещё нужно?
- Пожалуй, ты права. И у меня такое ощущение, что здесь ВСЕ теоремы, которые были недоказуемы там, в нашем трёхмерном мире, самодоказуемы и находятся в ипостаси аксиом. Но…
- Вернись ты обратно, в предисловие текущего состояния, ты ничего доказать бы не смог, да?
- Вот именно. Если предположить, что каким-то чудом я снова стал материальным субъектом мужского пола, при этом знаю всё, что знаю здесь и сейчас, то ничего из ощущаемого, осознаваемого и понятного тут, я бы не смог передать ни словами, ни символами, ни формулами там.
- А ты заметил, что мы продолжаем рассуждать категориями дуальности: да – нет, мрак – свет, тут – там, он – она, статика – движение, конечность – бесконечность?
- Ты права. Или лучше произносить: право?
- И вот ещё один удивительный, лично для меня, феномен: здесь остался юмор, несмотря на то, что ВСЁ-НИЧТО как бы вообще не должно предполагать каких бы то ни было нюансов.
- Как учёный не могу с тобой согласиться: нюансы и детали – это возможность разных вариантов единой мозаики. Заметь, философские многочисленные концепции, религиозные разночтения и комментаторские дискуссии, художественные интерпретации и поэтические аберрации – только всё это при дуальной картине мира и в рамках трёхмерного бытия позволили мыслить, чувствовать и ощущать макрокосм путём расширения микрокосма. Иначе картинка была бы скучна,  пресна и однообразна.
- А так ВСЁ проявлялось во всём, получая удовольствие и радость проявления в разных тональностях музыки.
- В разных теоремах и формулах математики, физики и химии.
- В разных художественных, скульптурных и архитектурных творениях.
- Предвосхищая и воплощая единство и разнообразие в искусствах и вгрызаясь в гранит метафизики и алхимии.
- Вот о чём я вдруг вспомнила: пространство, в котором мы с тобой сейчас находимся, однажды мне приснилось. Сейчас почему-то вспомнила тот свой странный сон.
- Расскажи.
- Однажды, в трудный период моего телесного воплощения, после долгой медитации, уснула и почувствовала, что моё «я» вылетело из материи тела, оставаясь с ним на связи через тонкую светящуюся ниточку. И вот я поднимаюсь всё выше и выше над планетой своего обитания, и скорость растёт, и потоки космоса принимают меня в свои объятия. И в какой-то миг я ощущаю себя… снегом… светящимся и летящим…и в то же время никуда не двигающимся, а словно пребывающим в пространстве… сияющая пыль…это я… и нет ни холода, ни жары… никаких материальных ощущений…только счастье…непередаваемая радость… полёт…точнее парение…потому что скорость тоже пропала…остался свет…и этот свет и есть я…
- И что потом?
- Потом меня разбудили, и возвращение обратно было стремительным и жёстким. После пробуждения ощущение непоправимости и невозвратимости обратно меня не покидало, и в то же время какое-то время внутренний вкус блаженства позволил мне относится со смирением и спокойствием к происходящему вокруг. Будто Там, где я побывала, - Настоящее, а возврат обратно – это сон. Так мне удалось пережить трудные времена. Кстати, в том мире лично мне всё пережитое больше всего напоминало ощущения при соприкосновении со снегом.
- Это как?
- А ты помнишь снег?
- Да, белый, холодный, падает сверху, покрывает горизонтальные поверхности, тает от солнечных лучей. Снежинки имеют кристаллическую шестиконечную форму.
- Так вот, каждую зиму это холодное и одновременно обжигающее действо погружало меня в грёзу о том блаженном миге-вечности, а белый цвет напоминал сияние, зажигаясь и светясь от соприкосновения с лучами солнца.
- Да, я вспоминаю, что тоже любил снег как феномен…
- Знаешь, меня не покидает мысль, что мы с тобой неслучайно оказались здесь вдвоём.
- Да, именно мы, именно в этом месте.
- Вместе.
- Да, по теории вероятности этому поспособствовал и спровоцировал притяжение наших двух частиц в это пространство вечности какой-то личный бэкграунд.
- Кстати, а что ты помнишь о себе в отношениях с противоположным полом?
- Помню, что женщин у меня было много, но…
- Ты их менял, как перчатки…
- Ну, я бы так не формулировал.
- А как? Это же отражает картину реальности, в которой ты – образец мужского пола вступал в отношениях с множественными образцами женского для конкретного удовлетворения физиологических потребностей. Не так ли?
- Оно как бы так, но…
- «Но»?
- Мне всегда хотелось, как бы это сказать поточнее…
- Найти зеркало, отражающее тебя в идеальном виде, то есть мнении о самом себе? В психиатрии это называется «комплекс нарцисса».
- Ну почему сразу шаблон на мою многофакторную душевную организацию накладывать?
- Хорошо. Не буду. Однако проведу маленький ликбез: личность ищет в другом исключительно идеал. Потому что в каждой личности заложена частица идеального образца.
- То, что теология называет «искра божья»?
- Да. Это субстанция или душа, или дух, или атма – отображение Атмана. Однако в материально-дуальной интерпретации частица всегда остаётся частью Целого, тяга к которому экзистенциальна и непреодолима. А теперь, пожалуйста, твоя очередь изложить видение проблемы: почему при количественной смене партнёров качество не было достигнуто?
- Может потому что в поисковик была заложена программа с ошибочными данными?
- Неужели ты таки родственную душу хотел найти?
- А что тебя, собственно, удивляет? А разве ты не того же самого хотела в твоём индивидуальном земном воплощении?
- Что ж, уел. Поддел. Задел. На место поставил.
- Вот даже не имел такого намерения.
- А какое имел?
- Прояснить ситуацию, ибо… в прошлом нужно искать ответы на вопросы, чтобы понять настоящее… И прогнозировать будущее.
- Да о каком будущем можно говорить Здесь. Это же что-то типа «Было, Есть и Будет».
- И что? Если у нас с тобой в этом континууме продолжается мыслительно-чувственный процесс самоосознавания и даже некоторые воспоминания из предыдущего опыта, то, как сказано было Декартом: Я мыслю значит существую.
- Про «существую» не спорю. Но вот как? А главное, зачем так-то? Почему здесь?
- А вот это мы с тобой с разных сторон и пытаемся определить, исследуя и сопоставляя информацию о прошлом себя и другого, не так ли? Например, всю свою человеческую жизнь моё «я» мыслило в рамках парадигмы учёного, которая отвечает на вопрос: «КАК?».
- Вместо: «ПОЧЕМУ?», не так ли?
- Да. Потому что ответ на этот вопрос наука игнорирует.
- По причине его метафизичности, ибо эта сфера – пространство для приложения усилий философов и поэтов. Впрочем, последние озабочены этим вопросом постольку, поскольку им ближе обретаться в мире воображения и грёз, вкушая то, что невозможно объяснить философскими структурами и доказать логарифмическими уравнениями. Поэты, предвкушая, следуют Туда, где невозможность объять необъятное и объяснить необъяснимое, исчезает вовсе.
- Ты хочешь сказать, что познаваемость мира для поэтов не имеет смысла?
- Нет, я хочу сказать, что поэты, пытаясь зафиксировать непознаваемость, используют метафоры и аналогии, которые понятны интуиции и фантазии, а не научному методу и измерительным приборам.
- Пожалуй, ты права. Именно поэтому поэзия для меня всегда была высшей математикой, тогда как с математикой у меня были вполне близкие и понятные отношения.
- Что-то эмоция из прошлого опять взяла верх надо мной и меня в оборот. Чего греха таить – поэты – они странные субстанции, с нестабильной психикой. Даже по ту сторону материи воспламеняются на пустом месте.
- Ну, положим, место здесь пустое и полное одновременно. Но я понимаю о чём ты.
- А вот и в тебе чувство юмора проснулось. Отлично. Значит ты искал кого-то, себе подобного? Некую абстрактную диву, которая была бы идеальной математической формулой в твоём жизненном пространстве? Ну, что я тебе могу сказать.
- Знаю: нашёл.
- Ага. Я – абсолютная абстракция, ибо потрогать, понюхать, осязать и обонять меня не представляется возможным. Отражаю тебя, отражаясь в тебе. Поскольку у меня нет формы, исключительно содержание, значит моё «я» является идеальным объектом.
- Более того, поскольку в данном пространстве никого, кроме тебя и меня не существует, то напрашивается вывод, что мы составляем гегелевскую диалектическую пару «единство и борьба противоположностей».
- Ты да я, да мы с тобой. Вместе с нами Боже мой.
- Решила тряхнуть стариной и вспомнить рифмоплётство. Теперь твоя очередь по сусекам поскрести и вывернуть наружу свою трепетную душу. Или как назвать то, что было ввергнуто в пучину тела бренного, бывшего тобой?
- Да, вот теперь я точно понимаю: что значит выражение «гляжусь в тебя, как в зеркало, до головокружения».
- Ты хотела сказать – до самоодурения?
- Мысли читаешь?
- А как же ж… С кем поведёшься, от того и забеременеешь. Впрочем, больше не буду считывать твои шуточки-прибауточки, которыми полным полна твоя головушка… абстрактная имел в виду…
- Вот почему вы, мужчины, так любите перебивать женщин?
- А вот из тебя полезло, подняло голову, закачалось на длинной извилистой шее, которая хвост, змеиное начало.
- Моё начало – как хочет, так и качается.
- Ага, закачаешься, на змею подколодную засмотревшись…
- Попрошу без оскорблений.
- Ни боже мой. Исключительно с любовью и восхищением.
- А скажи мне, друг любезный, ты зачем меня подначиваешь и не даёшь углубиться в память, чтобы покопаться в глубинном прошлом?
- Потому что процесс – интереснее и важнее результата. Помнишь классика: Процесс – это жизнь, результат – это смерть.
- Кстати, а мы живём или умерли? Твоё мнение?
- Мы живее всех живых! Ибо…
- Согласна… Тему ВСЁ мы уже объяли и необъятность приняли за аксиому. А вот почему в нас ТАК ярко, явственно и яростно до сих пор проявлены дуальности – этот вопрос остаётся открытым на повестке беседы. Итак, ответь мне, друг любезный, что такое «женское» как феномен для научного исследования?
- Честно? Ну-ка, ну-ка, углубляюсь в воспоминания и… Боюсь я женское начало. Только сейчас это осознал. И, кстати, я всегда от женщин своих уходил, по-английски, не прощаясь в тот момент, когда невыносимая лёгкость необременительного бытия уходила из отношений, а она переставала быть белой и пушистой, тонкой и томной натурой.
- А превращалась в фурию, и бездна проступала сначала из разновсяких женских глаз, потом желаний и требований, да?
- Да.
- И тогда у тебя наготове был аргумент в пользу «расстаться, не дожидаясь обязательств и брачных уз».
- Да. Ведь данная особь по внутренним показателям не соответствует на 100% образу, который где-то есть, но не здесь.
- Подумалось. Вот теперь всё у тебя и меня Здесь и Сейчас. «Бачили очі, що купували – їжте, хоч повилазьте».
- И никуда нам с этой подводной лодки не деться, кстати…
- Или некстати, но таки не отвертеться.
- И шопаделать?
- Разбираться дальше. Итак, я тебя перебил. Ты – не змея вовсе.
- Само собой. Просто так получается, что здесь все наши с тобой подсознательно-теневые аспекты пытаются отрефлексировать то, что было спрятано в глубину и не проявлялось в материальном мире, будучи ментальными проекциями комплексов и архетипов бессознательного.
- Всё тайное где-то, когда-то, как-то, так либо иначе становится явным.
- Знаешь, а твои реакции, возражения, считывание моего юмористического контекста личности, навели вот на какую мысль…
- Любопытно. Излагай.
- Ведь я, будучи особой женского пола и поэтического склада восприятия действительности, тоже в какой-то степени лелеяла в себе некий идеальный образ близкого человека. И так же, как и ты, уходила из отношений. Правда, тяжело, а не налегке, как ты. Поскольку в каждые отношения вкладывалась горением души, психологическими изысканиями и эмпатическими способностями: прочувствовать и отразить другого.
- Типа, любить, как королева, терять, так королевство.
- Да, потому как в основе женского инь изначально лежит огонь. А это - стихия, опасная и всепоглощающая, если разбудить.
- Да, огнь пожирает всё на своём пути, не щадя и не останавливаясь, пока в пепел не превратит то, что способно гореть.
- Да, всё верно. Однако без огненного принципа жизни бы не было вовсе.
- Согласен. Не поспоришь. И что же ты?
- Всегда шла в суть огня, который есмь любовь. Изучала искренне и бесстрашно, аккумулируя в себе самой и выплескивая на поверхность в виде чувств к отдельным представителям рода человеческого, пола мужеского.
- А они, мерзавцы, вместо того, чтобы приручить и окультурить твою прометеевскую натуру, сбегали кто куда, главное, - подальше?
- Таки да. Ирония уместна.
- А ты что?
- А что я? Процесс неостановим, если огонь зажжён. Даже когда горение одностороннее, всё должно сгореть и стать пеплом. Горела, сгорала, становилась пеплом, как Феникс.
- Чтобы потом опять загораться и гореть?
- Всё так.
- И сколько ж ты раз из огня да в полымя туда-сюда себя уничтожала-возрождала?
- Количество в данном контексте не принципиально. Важен сам процесс. И то, что, сгорая, каждый раз у меня было стойкое понимание, что ведь нужно-то от другого всего-то, чтобы проник в изначальную суть этой стихии: огонь нестрашен, но несёт тепло. В этом его истинный функционал.
- Правильно ли я понял: мужи тебе встречались не геройского типа? Не склонные к пониманию сути огненной субстанции и принятию любви пламенной?
- Ну что ж, видно планида у меня была такая. Да я не виню их. Что было – то прошло.
- Точнее, они прошли через твою личную историю унылой чередой посредственностей, не сумевших из твоей искры самовозгореться подобным пламенем?
- Ну, я бы не была столь категоричной. В каждом что-то было, иначе как бы внутри меня из искры возгорелось пламя?
- А ты не думала, что это не в них было дело? Что ты сама, собственным отблеском внутреннего горения, запускала в себе этот огнедышащий акт?
- Думаешь?
- Как представитель, не чуждый науки, ответственно заявляю: огонь зажжёт дерево, для плавки металла нужны высокие температуры, без кислорода огонь задохнётся, а вода его рано или поздно погасит, поглотив.
- То есть, следуя твоей логике, мой огонь вступал в реакцию с неблагоприятными объектами горения?
- Ну, как-то так…
- Семён Семёныч, а я-то думала, что ж всё не так-то? 
- Что ж, надеюсь с этим разобрались. И вот теперь, если продолжать расследовать дедуктивно ситуацию нашей встречи в данном месте и в данное вневременье, то за этим стоит Неслучайность.
- Скорее всего, ты прав. Если мы не встретились в том мире и месте, то нас встретили в Этом и Здесь.
- Вопрос: ЗАЧЕМ?
- Ты помнишь: как начинаются все земные человеческие религии?
- Сотворением мира.
- Да. А для кого творится мир?
- Для пары, которая его обживает.
- Чтобы что?
- Чтобы ВСЁ!
- То есть, ты предполагаешь: мы с тобой – те, кто предназначен для заселения Нового Мира?
- Точнее, для реализации Нового Мифа. Потому что миры, созданные и создаваемые Творцом в Пространстве Вечного Творчества множественны и многообразны, и этот Процесс неостановим и непознаваем…
- Однако интересен и многогранен.
- Как считаешь, а почему мы?
- А почему бы и нет? Но, мне кажется, что не мы одни удостоены этой чести, как части. Для каждой твари в паре Творец создаёт и Небо, и Землю, и придумывает контекст и правила игры, чтобы поиграть во Всеобразие и Многоподобие Самого Себя.
- Имеешь в виду, разделяя себя на части, коими есть каждое отдельное «я», Всеобъемлющее Изначальное «Я» самореализуется и отыгрывает разные сценарии собственной Игры?
- Лучше и точнее не скажешь.
- Значит наша задача – снова и снова быть фигурами в его Лиле? Чтобы он опять и снова двигал нами на жизненном поле собственного, созданного Им же Бытия?
- Он играет нами так же, как мы играем собой. Ибо Творец – это одновременно и Творение, и Творческий акт. И мы – Его зеркало в той же мере, как Он – наше зеркало. А наши отражения в той же степени отражение - Его образа и подобия, как и он – нашего разнообразия и уподобления Ему.
- Резюмируя ВСЁ, мы начинаем НОВЫЙ МИФ?
- Уже начали! Точнее, продолжаем!
- ПРОДОЛЖАЕМ…

НЕ КОНЕЦ