Век. От автора

Сажусь писать, и понимаю
Вот напишу, начнут читать!
А дамы, это точно знаю
Страницу, две; и станут спать!

Им подавайте поцелуи!
Цветов букеты, стук сердец
Любви потоки! Ну хоть струи….
И на руках, чтоб под венец!

Мужчины, вовсе по- другому.
Поскольку всяк, политикан!
Не худо, водки или рому.
Не важно, слесарь иль декан.

Нас с детства всех дрессировали!
У нас своих и мыслей нет.
Что надо власти, мы познали.
И их глазами смотрим в свет!

Не забываем мы тирана
Опять столкнулись ним в упор
Хоть кровоточащая рана
Не заживает до сих пор.

И Сталин, тот что Джугашвили,
Вновь к пику славы вознесён!
Мы с культом* раньше все чудили
И снова стал он воскрешён.

Опять восторженно о бомбе!
О том, что нас боялся мир!
Так и чего же ждать от зомби?
Не нужен тёплый им сортир.

Тогда вот все без пенсий жили.
Колхозники без отпусков.
Какой там паспорт, справки были
Но восхищенье, «Вождь каков!»

Потом скончался он и слёзы,
В стране, как скажут, каждый лил!
Но только разной пробы, дозы.
Он сам те слёзы разделил.

От горя где, текли рекою!
Утраты горечь, и печаль.
Другие есть, того не скрою,
«Вождя», которым вдруг не жаль.

Они от счастья слёзы лили!
Их слёзы, жажды перемен!
В острогах двери чтоб открыли.
Не превращали там их в тлен.

Всё о несбыточном мечтали,
И справедливый ждали суд!
Вину, чтоб словом доказали
Не уповали бы на кнут.

А били так, как скот не били!
В глаза чтоб смерти посмотреть,
Оговорить себя спешили,
Скорей хотелось умереть.

Убийцу славя, умирали!
Не от любви, не сгоряча.
Они детей своих спасали
Вдруг рубанут и их сплеча.

А как насильник лицемерил
Что «Сын отца, не виноват!»
Народ цитировал и верил
И молвит вновь на старый лад.

Порою, род весь, подчистую
А уж семью, что говорить!
Отец и сын? Да протестую!
Он и по детям мог палить!**

Сейчас с презреньем «сталинисты»
Перестают меня читать.
О нём у них, все мысли чисты
И он для них, родней чем мать.

Что было раньше, всё бесспорно!
Отлично знают наизусть.
Пусть лживо, срублено топорно!
Махнут рукою, ну и пусть.

Ревизионизм, есть измененье!
И должен быть всегда во всём!
А вдруг ошибочное мненье?
Ведь старый дом идёт на слом.

Всего один пример позволю,
Уместен, нет; то вам решить!
Пускать ли истину на волю
Иль продолжать людей смешить.

Давно, ошибочно сказали
Когда вдруг током долбанёт!
Землёй чтоб сразу присыпали
Через неё весь ток уйдёт.

Потом конечно, ясно стало,
Одежду надо распахнуть!
Ему ведь воздуха так мало
И делать всё, чтоб мог вдохнуть.

Вот я, взрослел, стал сомневаться.
Не всё сходилось, как на грех!
И самому пришлось напрячься
Что понять истину всех вех.

Ушло на всё почти пол века!
И я давно не «сталинист»
Хочу быть в роли человека
Перед собой чтоб был я чист.
 
Я не хочу быть попугаем!
И повторять вслепую, чушь!
Теперь ведь истину мы знаем
Что не везде уместен туш.

Погибших были миллионы
А кто-то, «Знать то не хочу!
Нас не волнуют пытки, стоны
Аплодисменты!  И молчу!»

Меня такой вопрос смущает.
Придёт та страшная пора!
Что после смерти ожидает?
Так есть покой, и есть жара.
 
Куда? Туда, что заслужили!
Сам не казнил, но одобрял!
Выходит, что в грехе мы жили.
Про тех молчу, ну кто стрелял.

И не откупишься свечою!
И не спасут визиты в храм!
И лицемерною слезою
Ты обмануть не сможешь Там!

Вот старики, глаза слезятся….
С трудом и ноги волокут.
Не к Богу! В бой они стремятся!
Их не страшит Последний Суд.
 
Икон по улицам не носят
Портрет восторженно несут
Узду себе, и прочим, просят
И ждут того, кто был так крут

Сейчас с презреньем «сталинисты»
Перестают меня читать.
О нём у них, все мысли чисты
И он для них, родней чем мать.

Что было раньше, всё бесспорно!
Отлично знают наизусть.
Пусть лживо, срублено топорно!
Махнут рукою, ну и пусть.

Ревизионизм, есть измененье!
И должен быть всегда во всём!
А вдруг ошибочное мненье?
Как старый дом пойдёт на слом.

Примеры я себе позволю,
Уместны, нет; то вам решить!
Пускать ли истину на волю
Иль продолжать людей смешить.

Давно, ошибочно сказали
Когда вдруг током долбанёт!
Землёй чтоб сразу присыпали
Через неё весь ток уйдёт.

Потом конечно, ясно стало,
Одежду надо распахнуть!
Ему ведь воздуха так мало
И делать всё, чтоб мог вдохнуть.
***
Другим мир в древности казался!
Вселенной центр; что, Земля?
Но Птолемей так ошибался.
Коперник прожил ведь не зря.

Так и на солнце видно пятна.
Без не может быть людей!
Адам и Ева, всё понятно….
Так и они, грешить скорей!

Вот я, взрослел, стал сомневаться.
Не всё сходилось, как на грех!
И самому пришлось напрячься
Что понять истину всех вех.

Ушло на всё почти пол века!
И я давно не «сталинист»
Хочу быть в роли человека
Чтоб перед совестью был чист.
 
Я не хочу быть попугаем!
И повторять вслепую, чушь.
Теперь ведь многое мы знаем!
Был не везде уместен туш.

Погибших были миллионы
А кто-то, «Знать то не хочу!
Нас не волнуют пытки, стоны.
Аплодисменты!  И молчу!»

Как всех, такой вопрос смущает,
Мы все умрём. Таков конец!
Ад после смерти ожидает?
Иль на бессмертие венец?
 
Куда? Туда, что заслужили!
Сам не казнил, но одобрял!
Выходит, что в грехе мы жили.
Про тех молчу, ну кто стрелял.

Ведь не откупишься свечою!
И не спасут визиты в храм!
И лицемерною слезою
Ты обмануть не сможешь, Там!

Вот старики, глаза слезятся….
С трудом и ноги волокут.
Не к Богу! В бой они стремятся!
Их не страшит Последний Суд.
 
Икон по улицам не носят
Портрет восторженно несут!
Узду себе, и прочим, просят
И ждут того, кто был так крут

Они о прошлом всё мечтают!
Спасенье душ? То не для них!
Как будто все про это знают
Но ведь настанет этот миг.

*Культ. Обожествление.
**Постановление ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 года .