Пишу сей стих, волнуюсь очень

Дрожит рука, на грани нервы,
В груди вулкан, накал огня,
Я не последний, и не первый,
Кто жил на острие ножа.

Пишу сей стих, волнуюсь очень,
Смотрю на жёлтый лик луны.
И в сердце что то кровоточит,
И песни больше не слышны.

И мне как раньше, как умел я,
Стихов красивых не писать,
Прошло наверно моё время,
Сердца людские согревать.

Уже не удивляют звёзды,
Не манит шелест тополей.
Наверное настал тот возраст,
Где я стал старше, стал умней.

И мне не пишется, как раньше,
Не вижу я картин сюжет.
Я вижу всю реальность в фальши,
А красоты природной нет.

Не пишется, рука не может,
Слепить читателям глаза.
И серой мыслью душу гложет,
Что я писал наверно зря.

Я видел всё во снах красивых
Мечтал о том что не сбылось.
Как много был дней наивных,
Как часто смех скрывал от слёз.

Дрожит рука, листок разорван,
Как множество других листов.
И лунный свет разочарован,
Не дарит мне свою любовь.

Пишу. Заканчиваю повесть.
Немного легче на душе.
В порядке разум мой и совесть,
И стих пишу я сам себе.

Вам не понять, то как страдаю,
Представьте как же больно знать,
Что жизнь обманчивой бывает,
И что вся жизнь, игра, пустяк.

Завыл мой пёс, наверно слышит,
Как я шепчу сей стих в ночи.
Я не умру покуда пишет,
Моя рука, для вас стихи.