Диалог Гамлета и Королевы. Акт III, сцена III

КОРОЛЕВА.   О, ужас! Что ты сделал?

ГАМЛЕТ.   Не знаю. Это кто? Король?

КОРОЛЕВА.   Что за внезапный и кровавый трюк?

ГАМЛЕТ.   Кровавый трюк! Да, леди — это гнусно! —
Как замуж за убийцу короля.

КОРОЛЕВА.  Убийцу короля?

ГАМЛЕТ.                Да, за убийцу.

     Откидывает ковёр и смотрит на Полония.

Прощай, пустой, назойливый болван!
Я думал — там другой, повыше чином.
Судьба карает слишком любопытных.
Ломать не надо руки. Ваше сердце
Пытаюсь я разбить, но из какой
Субстанции оно у вас, не знаю, —
Быть может, хрупкое, иль отвердев
От склонностей порочных, — к чувствам глухо.

КОРОЛЕВА.   Но почему ты очень груб со мной,
И на язык не сдержан?

ГАМЛЕТ.               Есть причина:
Запачкали свою вы добродетель:
Теперь она грязна и лицемерна,
И на челе невинном вместо розы
Уселась язва. Клятва новобрачных
Теперь звучит как клятва игроков.
Деянья ваши вынимают суть
Из договоров всех, и обращенье к богу
Становится пустым набором слов.
Стыдятся небеса, и твердь земная
Скорбит, как в судный день, поступок ваш
Лишь вспомнив.

КОРОЛЕВА.      Но какой?  И в чём же ты
Меня винишь напыщенно и громко?

ГАМЛЕТ.   Вы гляньте вот на эти два портрета,
На них два брата, будто бы живые.
Здесь — благородный и изящный вид,
Волнами кудри, как у Аполлона,
Чело Юпитера, взор властный Марса,
А стать как у Меркурия — гонца,
Что так легко спускается с вершин.
И каждый бог отметился на нём,
Чтоб в мир был явлен истый человек.
Он вашим мужем был. Теперь смотрите:
Ваш новый муж, он прежнего сгубил,
Как плесень — плод. Так, где ж у вас глаза?
Как вы сменили луг высокогорный
На мерзкое болото? Где глаза?
Любви ведь в вашем возрасте уж нет,
Огонь в крови лишь тлеет потихоньку,
Уму послушный. Как ваш ум сумел
Такого! — Вот на это променять?
Вы чувств не лишены, вы — живы, но
Они почти мертвы. Нельзя же так,
В безумном заблужденье позволять
Порывам страсти управлять собою,
Что выбор невозможен. Разве дьявол
Так вероломно вам затмил глаза?
А чувства, — осязанье, зренье, слух,
Поодиночке или вместе все,
А с ними обонянье или руки,
Пусть даже все они неполноценны, —
Могли б так обмануться?
О, стыд! Смущенья нет! Мятежный ад, —
Уж, если, ты засел в крови матроны, —
То юность пылкая своим огнём
Растопит добродетель словно воск.
А, значит, невиновен ярый пыл,
Что плавит лёд, и неподсуден ум,
Что поощряет страсть.

КОРОЛЕВА.             Умолкни, Гамлет!
В свою сейчас я заглянула душу,
Там скопище липучих, чёрных пятен,
Их смыть нельзя ничем.

ГАМЛЕТ.               А разве можно
В постели мятой и пропахшей потом,
Изнемогая, предаваться страсти,
Как будто бы в хлеву…

КОРОЛЕВА.             О, замолчи!
Слова твои — мне, как кинжалы в уши,
О, милый Гамлет! Прекрати!

ГАМЛЕТ.                С убийцей,
Прислужником, не стоящим мизинца
Того, кто мне отец, а вам был мужем.
Фигляр, фальшивка, вор, укравший власть,
Тайком стащил лежащую корону,
И сунул в свой мешок.

КОРОЛЕВА.             Довольно! Хватит!

ГАМЛЕТ.   Король тряпичный, сшит из лоскутов…

          Входит ПРИЗРАК.

Спасите, ангелы, укрыв меня крылами,
Что хочет здесь ваш милостивый облик?

КОРОЛЕВА.   Да он с ума сошёл!

ГАМЛЕТ.    Пришли с упрёком вы к лентяю сыну,
Который сник и, упуская время,
Не выполняет вашего приказа,
Скажите прямо!

ПРИЗРАК.   Не надо так со мной. Я появился
Твою горячность прежнюю разжечь.
Но глянь на мать, — она изумлена,
Не дай ей стать заложницей души:
Излишне впечатляться вредно слабым.
Поговори же с ней!

ГАМЛЕТ.            Что с вами, леди?

КОРОЛЕВА.   Да нет же, что с тобой?
Ты что-то видишь в полной пустоте,
Беседуешь с эфиром бестелесным,
В глазах бушует странный, дикий дух.
А волосы, как будто те солдаты,
Которые вскочили по тревоге,
И вытянулись стоя. Милый сын,
Ты охлади безумный, жаркий пыл,
И будь посдержанней. Кого ты видишь?

ГАМЛЕТ.   Смотрите, вот он, непомерно бледный!
Его несчастный лик заставит плакать
Бездушный камень. На меня не надо
С ненужным состраданием взирать,
Пытаясь умягчить мою суровость,
Иначе будут слёзы, а не кровь.

КОРОЛЕВА.   Но с кем ты говоришь?

ГАМЛЕТ.   Там разве никого не видно?

КОРОЛЕВА.   Нет, никого там нет, я вижу всё.

ГАМЛЕТ.   И ничего не слышно?

КОРОЛЕВА.   Лишь мы с тобой здесь говорим.

ГАМЛЕТ.   Туда смотрите! Вот он, исчезает!
Отец! Как наяву, он рядом, вот!
Уходит, прямо через дверь, уходит!

              ПРИЗРАК уходит.

КОРОЛЕВА.   Весь этот бред засел в твоём мозгу.
Мозг иногда в горячке создаёт
Бесплотные виденья.

ГАМЛЕТ.             Ах, в горячке!
Но сердце мерно у меня стучит —
Как в музыке отсчитывая такт.
Я не безумец. Снова повторю
Всё сказанное мной, в то время как
Безумец скачет в мыслях. Мать, прошу,
Не надо мазью лести свои грехи
Лечить, мне приписав душевный недуг.
Затянется лишь язва, но нарыв,
Полезет внутрь, неся в себе заразу.
Покайтесь вы за прошлые грехи,
Чтоб в будущем они не совершались.
И впредь не удобряйте сорняки,
Чтоб пышно не цвели. Простите мне
Мои нравоученья. Добродетель
В наш сытый век себя ронять должна,
Чтоб этим самым умалить порок.

КОРОЛЕВА.   Ты надвое мне сердце расколол.

ГАМЛЕТ.   Избавьтесь вы от худшей половины,
А с лучшей жить начните беспорочно.
Ложитесь спать в кровать одна, без дяди.
Раз вы грешны, сыграйте в добродетель.
Привычка пожирает наши чувства,
Она двулична: дьявол в ней и ангел;
Привычка делать добрые дела
Нам облегчает жизнь, она удобна
Как хорошо пошитая одежда.
Сегодня воздержитесь от объятий,
А завтра будет легче отказаться,
А дальше — будет проще. Даже нрав
Смениться может сильно, если выгнать
Оттуда дьявола. Спокойной ночи.
Когда вам небо даст благословенье,
Поделитесь со мной. А этот лорд…

         Указывает на Полония.

Я сожалею. Так угодно небу:
Он мной наказан, а затем и он
Ответит мне с небес, которым я
Слуга и плеть для наказаний свыше.
Его пристрою, и за смерть отвечу.
Жестоким буду, чтобы стать добрей,
Где нет добра — зло множится быстрей.
Ещё, мадам, скажу…

КОРОЛЕВА.          Но что мне делать?

ГАМЛЕТ.   Совсем не то, что я сейчас сказал.
Пусть дутый тот король, в постели вас
Зовя мышонком, ущипнёт за щёчку;
А вы, в ответ на липкий поцелуй,
На все прикосновенья мерзких пальцев,
Поведайте ему, что я здоров,
И только притворяюсь сумасшедшим.
Так лучше, если он узнает всё.
И разве можно нашей королеве —
Прекрасной, здравомыслящей и мудрой,
Скрывать хоть что-то от кота, от жабы,
Летучей мыши? И зачем ей это?
Вы безрассудно птиц из клетки, с крыши
Пустите в небо, как в известной басне
Решила обезьяна, а потом
Забравшись в клетку, грохнулась на землю.