Война не спрашивает имя

Вокруг воронки, стон и голод,
Грохочущий лязг стали о бетон,
И очередь из ДЗОТа рвала уши,
И дождь из трассеров проходит проливной.

Нас было трое, мы в окопе,
Петруха, Васька,ну и я,
Седьмое Мая, 45-й,
За день до трепетного дня.

Наш дух на грани, но не сломлен,
Последний папирос скурив скорей,
Я молвил громко - "Путь свободен!"
И ринулись мы в вновь без сожалений,
В клоаку ада, что мы зовём Берлин.

Проходит час...А может два,
Пропал счёт времени и дня,
Волнение и страх терзает душу,
Но нет уже пути назад.

И вот он свет, ранние утро,
Сквозь тучи и туман войны,
Вдали виднеется Берлин,
Одна лишь мысль, что не уходит,
Что говорит мне - "Победим!"

Настал момент, когда все наши,
Поспели ближе к стенам роковым,
И мы сомкнув ряды, стоя в бригаде,
Пошли в обход, чтоб подобраться в тыл.

Начался штурм, раздался рокот,
Огонь не прекращаемый начат,
Въезжаю танки в Бранденбургские ворота,
И показал Рейхстаг свой гадкий лик.

Мы входим в тыл, казалось - тихо,
Но сердце ноет и болит,
Вокруг не духа, только крики,
Доносятся до нас со стороны реки.

Проходим дальше, слышим что-то,
Как будто что-то тарахтит,
Взойдя повыше я увидел,
Как танк немецкий на углу стоит.

Хотел я вскрикнуть - "Бежим, братцы!"
Как резко вдруг настигла боль,
Я ощутил тепло и слабость,
Как тянет мою душу в сон.

Встав на колени я учуял,
Как порохом и кровью пропахло всё вокруг,
Во рту стоял отвратный вкус железа,
Что заставлял плеваться из последних сил.

Собравшись с волей я промолвил,
"Союз Советский Победит!"
Упав на пол лицом, с улыбкой боли,
Потух ещё один без имени фитиль.

Что было дальше, не известно,
Что может знать ещё мертвец,
Но крик и плач и там я услыхаю,
От тех кто ждал меня живым,
А встретят под фанфары безутешно,
Как безымянного героя, в цинковом гробу.