Маргарита человек разумный часть 565

Маргарита человек разумный часть 565

Что за чертовщина
В период описываемых чудес на улице ВЧК в одной половине «сорокапятки» проживали три поколения - почтенная бабушка Мария Васильевна Соляпина, ее дети - Виктор Фомич, носивший ту же фамилию, что и мать, и Галина Фоминична, а также и ее дочь Наталья Брежнева - студентка политехнического института. Кроме того, к ним подселились пару месяцев назад и квартиранты - молодожены: Алла, не успевшая еще сменить свою девичью фамилию, и Исхак Мяхянов. Другую половину «сорокапятки» занимала родственница Марии Васильевны - пенсионерка тетя Шура.
Так вот, вечером 25 мая 1981 года Алла на кухне готовила пельмени и позвала своего суженого к столу. И тут прямо из вентиляционной трубы хриплый мужской голос недовольно процедил:
- Казашка, мне твои пельмени не нужны.
Исхак оторопело обвел глазами кухню, но тут находилась только Алла, которая сама была потрясена услышанным не менее мужа. Посовещавшись, супруги решили не предавать огласке обоюдную звуковую галлюцинацию.
На следующий вечер, когда Соляпины и Брежневы ушли в гости, молодая пара осталась в доме за хозяев. Алла стирала во дворе белье, рядом с ней стоял муж-казах. И вдруг непонятно откуда послышался громкий насмешливый мужской голос, который грубо попенял девушке за замужество на инородце и под конец опять обозвал ее «казашкой». Возмущенный Исхак бросился к кустам в саду, где мог прятаться какой- нибудь пьяный националист, но там никого не было. Недоумевая, разгневанный парень стал прохаживаться по двору, и тут в него полетели несколько камешков, один из которых попал ему в спину. Оглянувшись, муж увидел, что жена вот-вот лишится чувств от странного наваждения.
Только улеглось волнение, как возвратились от застолья коренные жильцы «сорокапятки» и бессердечный говорящий дух завопил со стороны соседского двора на всю улицу:
- Маруська, убью!
Мужчины обыскали все вокруг, но злоумышленника нигде не нашли. Словно воодушевленный неудачей холостого русского дяди Вити и женатого казахского дехканина Исхака басистый бес угрожающе пророкотал:
- Соляпиных за ноги повешу,а Мяхянова зарежу...
Дальше шальной горлопан-шантажист и вовсе перешел на мат-перемат, что слушать было совсем невыносимо. Не выдержав, Галина Фоминична отважно бросилась в сад на звук голоса, но говорящий дух, будто эхо, моментально переместился на огород и смачно выругался там. Перекрестившись, негодующая женщина засеменила к меже, а безбожный смутьян мгновенно перенесся назад и издевательски гаркнул:
- Не ищите меня, человеки, все равно не поймаете...
После звонка Галины Фоминичны по «02» служебный «уазик» с дюжими милиционерами примчался на улицу имени ВЧК, как на пожар, однако их уже встретило полное безмолвие городской усадьбы. 27 мая примерно около восьми часов утра бодрствующий домовой бесцеремонно разбудил Виктора Фомича и стал с потолка кухни костерить почем зря все и вся. Немного позднее в «сорокапятку» зашла знакомая Брежневых Лидия Михайловна Наседкина, и чем-то обозленный говорящий дух недружелюбно крикнул с кухни: зачем-де ты сюда пришла - и отпустил в ее адрес несколько скабрезностей.
Вечером, уже ничего не стесняясь, голос на вольном воздухе всласть поизгалялся над Галиной Фоминичной, кормившей во дворе собаку. На пульте «02» поначалу не восприняли всерьез очередной телефонный звонок с улицы ВЧК и посчитали его однотипным «ложным вызовом», но Галина Фоминична сама заявилась в дежурную часть, и экипаж патрульной автомашины поневоле завернул на Чрезвычайку.
И хотя и на этот раз говорящий дух по какой-то только ему ведомой причине не решился сотрясать воздух грозными тирадами, но внешний вид Соляпиных, Брежневых и их квартирантов, очевидно, заставил патрульных усомниться в стандартной догме здравомыслящих - «этого безобразия не может быть, потому что ТАКОГО не может быть никогда». Начальство, недоверчиво выслушав соображения, по его мнению, чересчур мнительных сержантов, все же с целью перестраховки послало бывалых оперов-«наружников» на Чрезвычайку для разведки обстановки...

Легко ли быть первым
Генерал успел-таки упредить сгущающиеся над его головой тучи: попросившись на экстренный прием, начальник УВД ознакомил первого секретаря обкома с рукописными документами секретной папки. Вальяжно развалившись в кресле, член ЦК КПСС отодвинул от себя официальную справку о «дикторе-невидимке». И, согнав со своего лица непроницаемую маску, по-человечески посочувствовал человеку с красными лампасами на серых форменных брюках, что, мол, милиции приходится заниматься не только обезвреживанием бандитов, но и поисками в темном помещении черной кошки, которой там нет.
Однако от благодушия Первого не осталось и следа, когда вскоре после этой конфиденциальной беседы двух высокопоставленных лиц областного масштаба - партийного лидера и главного милиционера - на Чрезвычайке «диктор-невидимка» от измывания над жильцами «сорокапятки» переключился на обливание словесной грязью местных властей. Молва о «мужчине, который ругается», быстро разнеслась далеко за пределы Курской области, и на улицу ВЧК потянулись иногородние зеваки. На потеху курянам и приезжим, расшалившийся домовой наградил малолестными эпитетами и самого Первого.
С опозданием поняв свою оплошность, номенклатурный товарищ развернул кипучую деятельность - потребовал незамедлительно оцепить район имеющимися милицейскими силами и подключил к ним местных кагэбэшников, которые уже были в курсе дела. Тогда же он сделал заказ в Москву на срочный выезд в провинцию «пеленгаторов» из сверхсекретного учреждения. Столичные спецы пытались оправдать марку своей фирмы, но тончайшие приборы, установленные во всех мыслимых точках на улице ВЧК, не зарегистрировали в «сорокапятке» никаких волновых аномалий.
Московские специалисты, завершив бесплодные эксперименты, вынесли свой категоричный вердикт, что работающую в режимном «диапазоне домового» аппаратуру невозможно создать в принципе, и отбыли восвояси. Тем не менее и в процессе «пеленгации», и после нее в доме №45, где постоянно дежурили представители правоохранительных органов, голос, однажды даже замолвивший доброе словечко за... Пиночета, слышался то из стен, то из труб парового отопления, а то и с потолка.

Домовой по имени Миша
Загадка всегда обрастает кривотолками и версиями. Признаться, отдельные из них были абсолютно вздорными, но вот предположения самих жильцов «сорокапятки» оказались более заслуживающими внимания. Как им почудилось, тембр голоса часто менялся - то он был похож на скороговорку Валерки Плетникова, а то напоминал замедленную речь Лешки Шерстова. Вдобавок ко всему они подметили, что когда этих парней с Чрезвычайки не было поблизости, то тогда и начинались акустические передачи-раздвоения, а стоило голосу пропасть, как через некоторое время появлялись порознь у «сорокапятки» оба любителя острых ощущений.
Утром 30 мая в дом к Галине Фоминичне на полчасика заскочила с подругой соседка - продавщица «Облкоопторга» Лидия Михайловна. Пришедшие, как нечто само собой разумеющееся, восприняли раздавшийся в «сорокапятке» матерный монолог. Работница прилавка, выслушав его, сама начала склоняться к мысли, что «диктором-невидимкой» является Шерстов, и спросила у стен:
- Лешенька - это ты?!
- Блоху не трогай! - взвизгнул домовой голосом Плетникова и замолк.
Вечером к Лидии Михайловне собственной персоной явился Шерстов и поинтересовался:
- Как там дела у Соляпиных и Брежневых?
- Опять кто-то кричал, - нехотя отозвалась Лидия Михайловна и вдруг спросила. - Тебя в детстве случайно не Блохой дразнили?
- Блохой, ну и что из этого? - неожиданно смутился Алексей и вопрошающе уставился на продавщицу.
- Да ничего, просто «говорящие стены» сегодня утром почему-то вспомнили эту твою кличку, - не стала темнить Лидия Михайловна.
Говорящий дух, между прочим, с симпатией относился к Лидии Михайловне, поэтому и вступил с ней однажды в кратковременный, но несколько бестактный диалог.
- Бессовестный хам, когда ты замолчишь? - забыв об элементарных правилах приличия, в запальчивости невежливо спросила продавщица в «сорокапятке» пустое пространство.
Словно не приняв во внимание неделикатное к нему обращение, домовой с потолка учтиво отозвался:
- Я навсегда замолкну в воскресенье, 7 июня.
Удовлетворил домовой и любопытство родственницы Соляпиных Зои, почти ежедневно появлявшейся в говорящем доме. Зоя как-то надоумилась с легким кокетством перейти на фамильярный тон в общении со злыднем:
- Может, откроешься мне, дружок, кто ты такой?
Будто польщенный приятным дамским обхождением, несколько отличным от профессиональных манер бойкой продавщицы, домовой прохрипел:
- Я - Мишка Кутепов с улицы Хуторской.
Как выяснилось позднее, там действительно проживал такой парень, но он напрочь отрицал свою причастность к мистификациям на Чрезвычайке. Дотошным сыщикам осталось только извиниться перед ним.