Пушкинская пандемия

Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Никто себе бы не представил,
Как наказал тогда нас бог.
В те дни не ведала наука,
Есть на Земле такая штука -
Что тоньше волоса коня,
Но и холопа, и царя
Свести способная в могилу,
В груди дыханье преградив,
И жаря лоб, сильней, чем тиф.
Избавь нас, Господи, помилуй!
И церковь пусть благословит
Успешно пережить ковид.

В тот год тянулась осень долго,
Листвой опавшей бриз крутил.
Чтоб скуку скоротать немного
Дворянства свет играл, кутил.
На третье в ночь, проснувшись рано,
Недомогание Татьяна
В себе почувствовала вдруг,
За ней сестра и пять подруг
Одновременно захворали:
Ломота, жар, холодный пот,
И яства вкус не чует рот.
На бал ходили без вуали,
Платок не прикрывал лица -
Болезнь скосила и отца.

Она дрожала и бледнела,
Температура вверх ползла,
Дыханье сперло, ныло тело.
За что России столько зла?
Вся ночь без сна, в поту рубаха.
Жизнь упорхнула, словно птаха.
И безмятежность прежних дней
В бреду вставала перед ней:
Прогулки под кленовой сенью,
И сплетни в церкви в воскресенье,
И запах свежий калачом.
И смех внезапный ни о чем.
И этой радости простой
Болезнь сказала: "Ты постой".

Татьяна (русская душою,
Сама не зная, наугад)
Снимать пыталась анашою
Боль в голове. Ходила в сад,
Пила настойку в день морозный,
Чтоб кашель злой туберкулезный
Ослабить или приглушить
И до Крещения дожить.
В те годы барышни вздыхали,
Скучая, чахнув по домам.
Альбомы самых модных дам
Покрылись пылью. И гадали,
Что свободит от жизни уз -
Тоска ли? Вирус? Иль француз?

Они, наслушавшись преданий
Простонародной старины,
Искали средства от страданий,
Раз лимфузлы воспалены.
Лед на чело - но телу жарко,
Не помогают ни припарки,
Ни капли из заморских стран,
И ни молитвы лютеран.
Как кот на печке, дома сидя,
Чтоб пандемию побороть,
Весь свет скрывался на ковиде.
Но будет милостив Господь,
И мир вновь с трелью соловья
Вернется на круги своя.