Урбанистическое

Русь, но с ингерманландским антуражем.
Европа – и другая, и всё та же.
Славянофилы. Западники. Спор.
Из века в век шагают левой-правой.
Бог умер и бесславно носит Prada.
Парады – это дивный новый спорт.

Зима и осень – как весна и лето.
Тьма тормозов превысит скорость света,
Когда другие страны-города
И древние деревни разродятся
Поспешным миллионом провокаций.
Даль – это мило, но не навсегда.

Из логова, где злость слагает Логос,
Я начал выбираться понемногу.
Пришлось учить матчасть и дольше жить.
Я опоздал к испорченной обедне.
Мой город сыто рукоплещет бредням.
Май. Голод. Молодой ещё режим.

Украдкой нарушаю нерушимость.
Разруха, что в союзах и режимах
Укоренилась страшно и смешно,
Обыгрывается неоднократно.
Так демократ орудует домкратом.
Так вновь приходит время строк и нот.

Обсценное становится бесценным,
Но я не забываю метал-сцену:
Woodscream, Internal Cold и M.C.M.
И кажется мне музыкальным призом,
Что есть П.Т.В.П. и Телевизор.
Я сам кричу. Без музыки. Не всем.

От Dark Romantic Club до Литгостиной –
Моё сегодня, мой дальнейший стимул.
Как Грибоедов? Полон? Полупуст?
Закрытый и открытый Parabellum.
И пишет Massy Air, что будет в белом.
Я по привычке в чёрном буду пусть.

Мой Петербург – отчасти непечатный.
Проказин знает что-то поприятней,
А я – урбанизации фанат.
Пусть всё порой здесь кажется разбитым.
Пусть говорят, что brevis ipsa vita.
И ништяков хватает, и говна.

Fit longior, короче. Так и надо.
Поэзия, даёшь чемпионаты!
Вечерняя печаль, du riechst so gut.
Пурга вгоняет петербуржцев в краску.
Прекрасно, что воспел её Заславский.
А я по мере сил несу пургу.