Наш континент накренился к весне

Наш континент накренился к весне,
И воздух дьявольски удушлив, вязкий.
К полудню вдруг понятно стало мне,
Что у меня вновь не в порядке связки.

И сразу дрожь озарила все тело.
Вышел из строя поэт.
Голосом я онемелый,
Всем остальным пока нет.

Случилось то на пляже теплым днем.
Песок следы хранил как отпечатки.
Никто не думал о несчастии моем,
Казалось всем, со мною все в порядке.

Я вижу, мне мой знакомый кивает,
Не повернув головы.
Ой, да мало ли кто там страдает!
Всем не поможешь, увы.

И обратился я к другим портам,
Кричал что было сил, божил беззвучно.
Я думал, и здесь глухо, ну а там
Ко мне с причала нежно тянут ручки.

Я думал, это мне только лишь снится.
В душу смотрю прямо ей.
Кто нарушает границу,
Пусть остается за ней.

Я не один, здесь все – моя семья.
Вгляжусь же в для меня родные лица.
Вот мальчик, что заочно знал меня,
И та, которой обещал жениться.

Я жадно теплую жидкость глотаю.
В небе душою парю.
Пусть я пока не болтаю,
С ними я заговорю.

Нас волны повенчать и поженить
Решили, видно, шторму причащаясь.
Ко мне опять способность говорить
Муссоном поминутно возвращалась.

И я скажу, обретя голос в шее,
Первое время хрипя,
Что для меня нет важнее,
Оля, на свете тебя!