Маргарита человек разумный часть 445

Маргарита человек разумный часть 445

По прошествии сего времени начнет уже помянутый человеческий век уменьшаться, и новорожденный святым сиянием блестящий, ростом превеликий и несказанно красивый бурхан майдарин придет в мир. Люди будут ему чудиться и спрашивать причину его роста и красоты: и как он им объявит, что столь совершенным сделался помощию добродетелей, преодолением всех страстей и воздержанием от смертоубивства; то люди обратятся на истинной путь, и добрыми делами достигнуть до такого же совершенства.
В сем заключается Калмыцкое перерождение всех вещей: но о сих переменах и эпохах нашего мира, которых еще отчасти ожидать должно, повествование их столь весьма пространно и непонятно, что я из сообщенных мне известий не мог онаго совершенно понять. Эпохи света, которых продолжение весьма не равно, называют они общим именем галап, от слова гал, то есть огонь; ибо многия эпохи должны по их мнению кончиться огнем. Они считают седмью седьм эпох, которыя окончаются огнем: после каждых седьми огненных эпох будет одна такая, которая кончится потопом а после всех сих настанет такая эпоха, которая окончается бурею.
Все сию малыя эпохи разделяют они на четыре главнее периода у кои по их аху галап, ебдереку галап, хоазим-галап, и токтоху-галап называются. В первой эпохе заключается то время, в которое жизнь человеческая после минувшаго уже 80 тысячьлетняго века уменьшится до десяти лет. В сем первом периоде случится 20 малых эпох; во втором периоде человеческой род изтребится, по тому что он и проименован разрушающим (ебдереку-галап), после того настанет такое время, в которое земля будет пуста, и такой век называется пустым (хоазим галап). Напоследок возтавшая буря (кимандраль) принесет назад души из ада; и сей период почитается последним. При всем вышеписанном ни время, ни место точно не определено.
Выше уже сказано, в которое время Бурханы или Калмыцкие боги исключены из смертных. Число их столь велико, и о каждом разсказывают так много, что превеликия книги написать бы можно было. Но повествования их столь затменны, и по большой части Калмыцкие духовные так мало просвещены учением, что без перевода и сношения многих их писем не возможно найти связи. В протчем известно, что сии бурханы произошли отчасти из благочинных людей или обманщиков, которых души по их сказкам перебывали во всех телах до своего новаго рождения, а отчасти произошли из выдуманных людей и безобразных в древния времена почитаемых идолов.
Но кроме сих бурханов веруют ли Калмыки в высочайшее вечное существо, или начальныя действия толкуют по Епикурову мнению; того не мог я точно изведать: однако из вышеписаннаго можно понять, что они держатся Епикурова мнения. Нынешния благополучныя времена и злоключения зависят от бурханов, так же от добрых и злых воздушных духов. Кажется, что между бурханами есть степени чиноначалия, а по крайней мере властию и делами весьма разнятся. Мне казалось, что они обиду бурхана; признают главнейшим, хотя Джакжимуни  мнимаго основателя Ламайскаго суеверия все вообще почитают. Изображение его гораздо чаще попадается между Калмыцкими изтуканами.
Примечания достойно, что почти все бурханы, выключая только далай ламу и еще некоторых по виду духовных изтуканов, представляются в женском образе с долгими у их ушей пронятыми мочками в Индейском убранстве, и при том еще либо поджав ноги под себя, или инако сидящие. Однако я видел и стоячих изтуканов. Таким же образом представляется и Калмыцкой адской бог ерлик-хан, о котором пространнее объявлено будет. По большой части изтуканы опоясаны тем поясом (оркинджи), которой почитается за знак чести у Ламайскаго духовенства; так же многим придан колокольчик и короткой жезл, которой их духовные во время божьей службы обыкновенно держат в руке, или кладут пред собою.
Несколько бурханов видел я в отменном виде, а протчие почти все одинако изображены. В Яицком городке имел я щастие видеть множество таких изтуканов, которые все вылиты из меди, густо позолочены, и такой же чистой работы, каковы суть сообщенныя при сем изображения. Особливо была примечания достойна малая серебреная изкусно сделанная фигура, которая на таблице под нумером седьмым поставлена, и по настоящей ея величине изображена. Пустая нога у всех бурханов обыкновенно закрывается с низу медною досчечкою, или задвижкою; и у каждаго бурхана в оной ноге находится сделанный из пеплу, и завернутый в бумажку или бересту с написанными Тангутскими словами малинькой цилиндрик, или по крайней мере свернутое Тангутское письмецо.
Сделанные из пеплу цилиндрики безспорно почитаются у них за мощи святых тел, в коих бурханы прежде сего были видимы. Ниже сказано будет, что ныне пепел таких людей, о коих думают, что они опять родятся, обыкновенно отсылают в Тибет к главному начальнику веры, дабы оной пепел мог когда ни будь служит вместо мощей. Естьли у котораго изтуканчика в низу задвижка вынута, то Калмыки почитают такого за поруганнаго, и уже не покупают; но как Киргизцы при раззорении Сюнгорскаго владения, весьма много похитили бурханов и продавали на Российских пограничных торжищах, то Калмыки у Российских купцов охотно, и при том по высокой цене скупают, естьли только внутри бурханов все цело и не тронуто.
Кроме литых изтуканов есть еще на китайской бумаг и на других материях нарисованных лица, и я удивлялся, что некоторые очень чисто написаны. Сверьх того есть и глиняные бурханы, которые либо выкрашены красною краскою или позолочены паталью. Таких бурханов обыкновенно хранят они в простых медных коробочках, или ставят в сделанных нарочно для того пирамидах.
О жилищах разных бурханов не могу я ничего больше сказать как только, что они по мнению Калмыков обитают на светилах, звездах и в других частях небесной громады. Джакджимуни еще и ныне живет на земле. Ерлик хан имеет свое жилище во аде, которым он самовластно управляет. Многие другие бурханы живут на небе, куда проведена золотая дорога чрез высокую гору. Над сею горою колеблется яшмовой облак, на котором обитает воздушный бурхан адабаши называемый.
При подошве горы водится множество лисиц которыя на беззаконных грешников нападают, и не пускают в оныя райския жилища. Под золотою дорогою есть еще серебреная проложенная на возтоке солнца к тому отменному обиталищу, где Абида бурхан насаждается блаженством. По том следует медная дорога к жилищам ниже упомянутых 33 добродетельных воздушных божков, содержащих рай для душ младенческих и полуправедных. В низу горы находится железная дорога, по которой ходят во ад.
Сперва приведу я здесь две повести, которыя могут подать изъяснение о истории Калмыцких божков, а именно: о Бурхане Джаджимуни разсказывают, что когда еще его душа пребывала в зайце, и встретился с ним помирающий с голоду человек, то он сам ему отдался добровольно на съедение. Дух защитник земли толь чудился сему преизрядному делу, что для вечной памяти изобразил он зайца на луне; и Калмыки думают, что еще и ныне его видят.
Другая повесть достойна примечания по тому, что в письмах Езуитских миссионеров находится со всем ей подобная сказка из Индейской веры. Но наперед должен я объявить, что Калмыки себе воображают, будто бы безпрестанно на воздухе летают злые духи и посланники их адскаго бога. При том же они говорят, что известный чудный змей, котораго они луу-хан называют, во всю зиму пребывает в воде, а весною вздымается сие чудо на воздух, и тогда адский посланник на нем ездит. Естьли молния блеснет, то Калмыки думают, что оный змей разевает пасть, а ежели гром гремит, то злый дух хлещет его плешью так больно, что он ревет.
По их сказкам некогда случилось, что три бурхана Мафзушири, Джакджимуни и Маидарин сидели вместе, и по Калмыцкому обыкновению зажмурив глаза молились с великим усердием; то злый дух к ним подкравшись изпустил из себя дермо в ту святую чашу, которую Калмыцкие духовные во время идолопоклонной службы ставят пред собою, и о которой еще ниже упомянуто будет. Как скоро вышеписанные божки увидели, то между собою разсуждали, что естьли сию ядовитую материю выплеснуть на воздух, то все вещество от того изчезнет, а ежели выкинуть из чаши на землю, то все животныя изтребятся; и так напоследок согласились сами оное выпить. По порядку случилось божку Джакджимуни быть последним; и сказывают, что у него от сожрания оставшейся на дне вонючей гущи сделалось синее лицо; по чему и ныне еще пишут его на картинах с синим лицом, а в литых изтуканах представляют с синею лаком покрытою шапкою.