Крест и скипетр

Крест и скипетр

баллада               
         
Столетья назад в графстве Кентербери
Убит был примас у алтарной двери.
А вынес, тая в сердце жуткую боль,
Ему приговор сам английский король.
Не вспомнить о том нам сегодня нельзя,
Ведь были они не враги, а друзья.

В двенадцатом веке, как нищий сумой,
Владел старой Англией Генрих второй.
Но тщетно законы писались при нём,
Коль каждый в стране был самим королём.
Король – не указ нам, ни дать – и ни взять,
И Генрих решил непослушных унять.

Решил он исправить законы страны,
Чтоб больше никто не страдал без вины,
Любой казнокрад не посмел бы и сметь,
Тогда государство начнёт богатеть.
Пусть все пред законами будут равны
Для блага издёрганной нищей страны.

Равны пред законом, чтоб больше не красть,
И светская власть и церковная власть.
Да будет счастливою наша земля!
Но церковь отринула власть короля.
У церкви, имеющей Божий чертог,
Судьёю быть может один только Бог!

Пошли друг на друга бескровной войной
Том Бекет, – священник, и Генрих второй.
Король и епископ, эфир и земля,
И Бекет в сердцах отлучил короля.
Но может король быть тогда королём,
Когда по приходам злословят о нём?

Король и примас с детства были друзья,
Но в дружбе им быть уже больше нельзя:
Примас короля поразил наповал,
И папа из Рима примаса призвал
К смиренью, мириться с монархом веля,
Мол, Бог воцаряет на трон короля.

Но Бекет пред папой главу не склонил.
Тогда вне закона его объявил
Король – повелитель своих городов,
Воскликнув в сердцах на одном из пиров:
“Так кто же бесстрашно избавит меня
От желчи, что душу сожгла короля!”

И четверо смелых, внимая ему,
Погнали коней в непроглядную тьму,
Во весь сумасшедший, безумный опор
(У каждого верный защитник – топор),
Как будто сам чёрт приключений искал –
Ещё так никто никогда не скакал.

При отблесках мрачной кровавой зари
Три рыцаря спешились в Кентербери.
Четвёртый коней там оставлен стеречь.
У каждого в ножнах отточенный меч,
Ковал его в Кенте умелый кузнец
Для славных сражений и вражьих сердец.

Враг подлый и хитрый, сразись и умри!
Но кто же враг рыцарям в Кентербери?
Шаг рыцарей крупен, размашист и скор,
Вот входят они в православный собор.
В портал ударяет железный кулак,
Вот вспыхнул огонь – расступается мрак.

Неслышно возник на пороге монах.
Чадит дымный факелах в дрожащих руках.
В испуге лицо под копною седин,
Встречавший насильников Эдвард был Грин.
По вере Христовой святых этих мест
Он молча протягивал рыцарям крест.

“Что стал на дороге у нас, у двери?
Прочь, дьявол! Распятье своё убери, –
Нам больше по нраву топор или меч.
С монахом, как ты, нам ненадобно встреч.
Монах, сам молись неземному царю!”
И ринулись дальше они, к алтарю.

Там Бекет, молясь, не смыкая уста,
Стоял на коленях пред ликом Христа,
И в жаркой молитве об Англии он
Всевышнему клал за поклоном поклон.
Текла к небесам торопливая речь.
Один из пришедших тут выхватил меч.

Второй тут занёс над владыкой топор.
От крика в тиши содрогнулся собор.
Рука соскользнула безвольно с креста,
И свечи погасли пред ликом Христа.
Убийство епископа видел один,
Ни жив, и ни мёртв, ошарашенный Грин.

Корона и трон, и терновый венец –
Два друга своих не уняли сердец.
Об Англии оба пеклись до конца,
Для праведных дел открывая сердца.
Король с той поры помрачнел и утих,
А Бекет причислен был к лику святых.

Столетья царит опечаленный трон,
Но в Англии правит исправно закон.

06.12.2005