Помню...

Помню, сядем с тобой в кафетериях,
на твоей ли на кухоньке маленькой,
я бубню о «высоких материях»,
их приправив поэзией слабенькой.
Избегая излишней скабрёзности,
не транжиря резервы обсценности,
воплощаю плечо сверхнадёжности,
излучаю флюид мега-нежности…

Было ново: остатки приличия
демонстрировать вкупе с туманностью;
столь волнующе: схрон многоличия
вуалировать под многогранностью!
Про себя – привирать я повадился
нечто этакое эталонное.
Сам себе, сам тебе жадно нравился,
по сердцам разливая «креплёное»…

Как же ты увлекательно слушала,
просто сплошь – музыкальная пауза!
и глазами всего меня кушала
с аппетитом, без сытого пафоса!
лишь на первом свидании, вкрадчиво   
ко мне в гости просилась надуманно.
Тот порыв, я пресёк ненавязчиво:
дескать, в Доме ремонт, там неубрано...   

Взгляд твой, цвета «притихшего омута»,
не дал ходу моим заблуждениям,
в нём – «бельмо» многолетнего опыта:
розыск счастья, забег к наслаждениям.
И, в алькове серёжками брякая,
распахнув предо мной клад умения,
чуть смущалась, на выдохе «блякая»,
умещая во вдох извинения…

Приодет был в пиджак с распродажи я,
тощ лимитом на банковской карточке,
да и ты – лицедейка неважная…
Что ж всё То – до сих пор – не до лампочки?
ведь случится со мной много всякого
чёрно-серо-бесцветного, белого!
…Вспомню, Как на перроне ты плакала,
и пойму – вспоминать больше некого…