Мой любимый Лермонтов

«Ночь шла оттуда. Перепела сотнями гремели кругом, взапуски перекликались коростели... Герасим не мог их слышать. Не мог слышать также чуткого ночного шушуканья деревьев, мимо которых проносили сильные его ноги, но он чувствовал знакомый запах поспевающей ржи, которым так и веяло с темных полей, чувствовал, как ветер, летевший ему навстречу, ласково ударял его в лицо. Он видел перед собой белеющую дорогу — дорогу домой, прямую как стрела; видел в небе бессчетные звезды, светившие ему в пути, и, как лев, выступал сильно и бодро, так что когда восходящее солнце озарило своими влажно-красными лучами месяц, между Москвой и им легло уже тридцать пять верст»... Именно этот красивейший небольшой кусочек тургеневской прозы из «Муму» в качестве домашнего задания наизусть в 4 классе был первым толчком к моему литературному интересу. Заучивая отрывок, невольно залюбуешься каждым словом, которые в итоге создают художественное полотно. Не кистью и красками, а вязью слов. Такая нарисованная словами картина ещё и звучит - это как музыка.
Но ничего не было бы без Лермонтова.
«Верстах в трех от Кисловодска, в ущелье, где протекает Подкумок, есть скала, называемая Кольцом; это - ворота, образованные природой; они подымаются на высоком холме, и заходящее солнце сквозь них бросает на мир свой последний пламенный взгляд»… - проникновенно читал наизусть экскурсовод на экскурсии по Пятигорску. Мне сейчас же захотелось выучить этот отрывок тоже, что я сделала задолго до 8 класса, когда творчество Лермонтова изучалось более подробно.
На Кавминводах всё дышало Лермонтовым: гора Машук, маленький белый домик под соломенной крышей, где он останавливался, дом Верзилиных, где он бывал, грот Веры, гора-Кольцо, пейзажи, такие узнаваемые по его рисункам, место его дуэли...
В детстве и юности я очень часто бывала на Кавказе.  Мне нравился сам дух этих мест. Я зачитывалась лермонтовскими стихами, выписывала их в блокнотик, рыскала по библиотекам, стопками набирая книги о его биографии. С упоением слушала Ираклия Луарсабовича Андроникова с  рассказами о Лермонтове. Я хотела знать о нём как можно больше. Меня интересовал его характер, его мысли, его чувства, интересовала загадка его смерти, загадки его любовных историй, загадка его гения. Я мечтала побывать в Тарханах, но думала, что никогда специально туда не соберусь.
 Однажды наткнулась на тот факт, что среди родственников Лермонтова был и тот, чью фамилию я носила по рождению. Интерес мой усилился, я проводила прямо-таки научные изыскания: додумалась сама (никто не подсказывал) выписывать на карточки данные обо всех друзьях, родственниках, предках Михаила Юрьевича, обо всех, кто упоминался в биографических книгах о поэте. Накапливала и систематизировала. У меня была приличная картотека. Не знаю, что я хотела найти, какую-то касательную к своему роду, наверное… Лермонтов был моим хобби, моим интересом, моей звездой. Мои сочинения по роману «Герой нашего времени» были лучшими в школе. Имя Лермонтова упоминается даже в моей выпускной школьной характеристике, настолько все знали о моём увлечении.
Но почему-то я не стала заниматься творчеством и судьбой Михаила Юрьевича, учась на литфаке… Мне открылись другие имена, другие судьбы, другие красивые произведения,  другие литературные пристрастия возникли… Интерес к Лермонтову схлынул. Потом по жизни осталась эта тяга к любованию литературным произведением как искусством, и даже появилось некоторое владение словом.
Жизнь шла своим чередом и диктовала другие интересы и приоритеты, уже совсем не литературные. Но вот однажды во время одного из наших семейных автопутешествий на море, стремясь сократить расстояние, мы заехали в Пензенскую область. Что-то смутное шевельнулось в моей душе, что-то щемящее, я не успела разобраться с этими ощущениями, как на трассе возник указатель «Музей-заповедник Тарханы». «Стой, стой!!!» - закричала я мужу. И надо же, как подгадалось, в усадьбе как раз проходил лермонтовский праздник, было полно народу, из-за очередей мы никуда не попали во внутренние помещения, только пробежались по усадьбе, сделали несколько фотографий. Вот знаменитый тарханский пруд, вот сам дом, вот памятник… Это один из счастливых моментов моей жизни. Всё-таки Бог привёл меня и в Тарханы, нечаянно, неожиданно, мечты сбываются, я это знаю, особенно те мечты, что из души, что не из материального, другого мира.

 Написано к 200-летию Михаила Юрьевича