Франции принцесса, окончание 5 главы

картинка: Некоторые юноши и девушки ходили в лес.

Закутавшись в малиновую мантию, солнце уже садилось за лесные деревья, когда Ле Глорье и двое его спутников увидели фамильное поместье фон Гогенбергов. Здание представляло собой мрачное старое строение с башенками и неровными стенами, которое видело, как два столетия приходят и уходят, и казалось способен приветствовать еще многих. Некоторые юноши и девушки, которые ходили в лес за хворостом, пели и болтали, как будто мир для них не имел никакого значения, хотя они обладали лишь самыми необходимыми для жизни вещами. Граф и графиня еще не вернулись с охоты, так что незнакомцы были проинформированы надменным сенешалем, который сразу смягчился и почти пресмыкался, когда узнал, что дама Маргарита Габсбургская собиралась почтить замок своим присутствием, в то время как каждое существо под этой крышей, казалось, было начеку, чтобы поставить лучше всего пешком, чтобы как следует принять маленькую принцессу. Даже к Ле Глорье относились с таким почтением, что он расправлял плечи и расхаживал с гордым видом.

Вскоре послышался звук охотничьего рога, и в ворота ворвалась компания дам и джентльменов с ястребами на запястьях, сопровождаемая гончими. Они казались более тихими и менее счастливыми, чем собиратели хвороста, подумал Ле Глорье, и ему стало интересно, действительно ли они так же счастливы, как те молодые люди, которые работают ради хлеба насущного .

Граф и графиня Фон Гогенберг были очень приятными пожилыми людьми, у них была большая семья сыновей и дочерей, а также несколько родственников, которые всегда жили с ними, так что их дом был очень большим. Они были очарованы, услышав о неожиданном прибытии принцессы, которая с ней[Pg 91] Вскоре свита въехала в ворота и встретила радушный прием. Яркий огонь потрескивал в широком камине большого зала, подбадривая усталых и продрогших путников. Гостей проводили в их комнаты, которые, если и не содержали в себе той роскоши, которую давали спальные покои в особняках современных богачей, были по крайней мере удобны, хотя огромные кровати с призрачными занавесями выглядели так, словно могли навлечь на них кошмар.

Это была веселая компания, которая окружила стол для ужина, где Маргерит, конечно, досталось почетное место. Большое возмущение вызвало двойное оскорбление, нанесенное их стране Францией. -Я слышал, - сказал граф, - что Австрия заключила союз с Германией. Англия и Испания, чтобы Франция научилась бояться дома Габсбургов и их могущественных друзей."

-И Францией правит уже не хитрый и коварный Людовик, а слабак Карл,- сказал один из джентльменов.

-По-моему, вы не правы, называя Чарльза слабаком, - заметила Лея. Глорио сидел на низком табурете рядом с хозяйкой, держа на коленях тарелку. - У Чарльза есть ямочка на подбородке, что может означать слабость, но у него также есть большой нос, который может означать все, что плохо для его соседей."

Как только он закончил эту речь, снаружи послышался жалобный вопль, от которого дурак чутьне выронил свою тарелку. - Что это был за ужасный шум?" у него перехватило дыхание.

-Это только ветер свистел над башнями, - ответил граф, смеясь. - Ночь становится все холоднее, и поднимается ветер."

-Я думал, это плач ведьмы, - сказал шут.

- Пошлите за Антуаном, пусть он споет колдовскую песню, которую дал нам однажды ночью в Ренне, - сказала леди Маргарита. - Это похоже на вой ветра."

Послали слугу за мальчиком, который пришел со своей лютней и уселся у камина, где запел колдовскую песенку на те слова , которые пришлись ему по вкусу, ибо он не подшучивал над своим другом, как когда-то пел при дворе Бретани, а теперь старался угодить этой веселой компании дам и джентльменов. Он рассказывал, как однажды темной ночью колдунья унесла красивую девушку с прекрасным голосом и превратилась в соловья, где, задержавшись около своего прежнего дома, она по ночам изливала в песне горести своего сердца. Эта продукция получила такая высокая похвала от слушателей, что Антуан покраснел и не знал, смотреть ли ему в дымоход или на пол, чтобы скрыть свое смущение. Узнав, что он положил свои собственные слова на свою собственную музыку, одна из дам захотела узнать, правда ли эта история и действительно ли несчастная девушка была околдована таким образом. Но Антуан был вынужден признать, что не имел личного знакомства ссоловьиная дева, намекая, что эта молодая женщина была всего лишь плодом его воображения. Сегодня этот вопрос может показаться странным, если задать его со всей серьезностью, но, как уже было сказано, существование ведьм и хобгоблинов в те дни воспринималось как нечто само собой разумеющееся.

Потом они заговорили о фокусах, которые проделывают ведьмы, и хотя никто из присутствующих не мог сказать, что он или она действительно видели ведьму, тем не менее почти у каждого была своя история, которую рассказывали люди, видевшие этих таинственных и коварных женщин.

-Моя мать часто разговаривала с ведьмами, - сказала леди Клотильда тем решительным тоном, который, казалось, не позволял никому усомниться в ее словах. - И они доставили ей много неприятностей, - продолжала она. "Однажды, когда моя мать прикрепляла вуаль к своей шапочке, внезапно появилась ведьма и сказала:" О, какая красивая шапочка! А это кружево нежное, как иней! Дай-ка я примерю! "- и прежде чем мать успела сказать " да " или "нет" , ведьма схватила шапочку, надела ее на голову и с пронзительным смехом исчезла в замочной скважине!"

- Как ей удалось просунуть колпачок в замочную скважину? - спросил Ле Глорье.

- Это не более чудесно, чем пролезть в замочную скважину, не так ли? - едко спросила леди, раздраженная вопросом.

"Нет", - ответил шут: "я не думаю, что это."[Стр. 94]

-Тогда не перебивай меня глупыми вопросами, - сказала она.

-Я могу рассказать историю о том, что случилось более ста лет назад в этом самом доме с одним из предков моего мужа, - сказала графиня. Все дрожали от нетерпения, а ветер снаружи завывал еще громче; Антуан повернулся спиной к огню, чтобы ничто не могло схватить его с этой стороны, и даже Филибер, который был на два года старше и сидел рядом с графиней, смутно сожалел, что кинжал на его боку не поможет против ведьм. Ибо казалось, что если такие существа когда-нибудь будут почувствуй он склонность вмешиваться в дела смертных, этот старый замок с его просторными комнатами и темными углами стал бы местом их самых оживленных представлений.

- Как я уже сказала, - начала графиня, -это было сто лет назад. Леди Иоланта, отец и братья которой погибли на войне, жила здесь одна. Она была самой красивой женщиной своего времени и была помолвлена со своим двоюродным братом, графом Вольфгангом, который унаследовал титул без богатства, потому что все деньги достались ей от матери , и графу не оставалось ничего, кроме пустого замка, который он презирал брать, если с ним не приедет леди.

Иоланта, которая была своенравна, возненавидела свою кузину, отдав свою любовь бродячему менестрелю по имени Рудольф Эберхард, красивому юноше, который пел самым очаровательным голосом. Он задерживался здесь день за днем и пел столько песен, восхваляя ее красоту, что она решила выйти за него замуж, что бы ни случилось. Вольфганг был не из тех мужчин , которые могут завоевать сердце девушки, потому что, несмотря на молодость, у него было мрачное, неприветливое лицо и резкий, нестройный голос. Все боялись его, и многие верили, что он в союзе со злыми духами."

-Веселый у вас предок,- заметил Ле Глорье - графу.

-Но ведь он жил сто лет назад; кровь его к этому времени отфильтровалась, по крайней мере, все, что в ней было плохого, - сказала графиня. - Тот самый Граф Вольфганг знал, что кузине нет до него никакого дела, и все же он был полон решимости сдержать свое обещание и всеми правдами и неправдами избавиться от молодого менестреля." Графиня расстегнула пояс, свободно висевший у нее на талии, длинные концы которого доходили почти до пола, и подняла его, чтобы все могли его видеть. Он был сделан из гибкой серебряной резьбы и украшен изумрудами. "Есть традиция гласит, что, когда этот пояс потеряют фон Гогенберги, удача будет сопутствовать им, - продолжала графиня, - поэтому Иоланта очень дорожила им . Однажды вечером после танцев в большом зале, танец, в котором Рудольф был ее партнером, пояс внезапно исчез самым необъяснимым образом.Они искали повсюду, но ничего не могли найти, и один за другим обвиняли слуг, но все безрезультатно. Затем Вольфганг насмешливо потребовал, чтобы Рудольфа обыскали. Иоланта с негодованием отказалась от этого предложения, считая его оскорблением для человека, которого она любила и уважала. Но Вольфганг без лишних Церемоний подошел к молодому менестрелю и, разорвав его камзол, обнаружил спрятанный внутри пояс."

- Я так и подозревал, - заметил Ле Глорье, который, как и все остальные, очень интересовался этой историей. - Видите ли, - продолжал он, - менестрель танцевал с дамой, и ему было бы нетрудно расстегнуть пояс и спрятать его в складках мантии, пока он не уберет его в свой камзол."

-Но подождите, - сказала графиня. - Рудольф был удивлен не меньше других и заявил, что не знает, как она туда попала."

-Он, естественно, сделал бы именно это замечание, - заметил шут.

- Но Рудольф не взял пояс,- торжествующе сказала графиня. - Граф Вольфганг был в сговоре с ведьмами, и именно благодаря их чарам пояс попал в руки менестреля. Слуги рассказывали эту историю своим детям, и так далее, о том, как в ту самую ночь они слышали, как ведьмы пели свои дикие песни, а старая экономка видела, как они танцевали в лунном свете.Она сказала, что они были одеты в серый, туманный материал, похожий на паутину."

- Иоланта вышла замуж за менестреля? - спросила принцесса.

- Нет, ваше высочество. Ничто не доказывало, что ведьмы сделали свое дело, и она не могла выйти замуж за человека с таким глубоким пятном на его добром имени. Итак, Рудольф отправился в крестовые походы, а Иоланта вышла замуж. Граф Вольфганг."

- И она поступила разумно, - решительно сказал Ле Глорье. - Я не доверяю этому менестрелю с тех самых пор, как вы ввели его в историю, которая учит, что человек, совершивший дурной поступок, должен выйти на маленький конец рога."

-Спасибо тебе, Дурак, - сказал граф, смеясь. "Вы очистили доброе имя моего предка и вы первые за все эти годы, кто сказал слово в его пользу, и все они предпочли встать на сторону прекрасного менестреля".

ГЛАВА VI