картина...

* * *
... проклятье,
визг тормозов,
удар о бруствер,
машина,
словно дикий зверь,
словно скакун лихой, и не обуздан,
влетел на каменный барьер.
всей своей силой,
словно пуля,
обрушив двигателя мощь,
на стену, ставшую причиной,
удара,
день сменила ночь.

и вот вздымается железо,
и мнётся устрашая вепрь,
три тонны, ничего не веся,
взлетают к небу как вертеп.
потом, со страшным воем,
машина падает ... на холст,
художник ... у картины стоя,
нанёс последний свой аккорд.
рука от боли онемела,
картина словно ожила,
на ней машина не летела,
она ... она была.
и кувыркаясь и грохОча,
в себя вбирая страшный рёв,
как будто бес в грозу хохочет,
всё возникая вновь и вновь.
и разметав остатки взрыва,
по тронутой дождём земле,
машина, пролетев с обрыва,
замолкла в каменной стене...

 ... и краски кровью заалели,
и наступила тишина.
она была ... она всецело,
картине только отдана.
и всё пространство, и весь ужас,
был явью только на холсте,
художник ...
как-то неуклюже,
нанёс последнее эссе.
и пообмяк, словно запнувшись,
как будто всё сгорело в нём.
отдавшись полностью искусству,
будто искусство - это он.

упал ... отдав все силы разом.
на утро ... испарился холст,
и солнце было не кровавым,
и день неимоверно прост.
за шторой пели птицы в клетке,
ничто не ведало ему,
о той картине на мольберте,
которой не было ... в углу.

 * * *