Был он храбрый командир санбата...

Не расстанусь с сорок первым годом,
Память превратил в сплошной свинец:
- На каком закопан огороде
Мой любимый, дорогой отец?

Был он храбрый командир санбата:
- Раненых, как ангел, он спасал. -
Осенью, под Киевом, в засаду
В окружении с ними он попал.

Как вороны, с неба самолеты
Целая армада, все бомбят:
- На земле стреляют минометы,
Пулеметы выбивали такт.

Промаха тогда не знали немцы:
- Окруженных больше, чем травы… -
Вел отец обоз красноармейцев
Под покровом зыбкой темноты.

Громыхают по шоссе колеса,
Лошади пугаются стрельбы:
- Никого он не забыл, не бросил
Всех везет по страшному пути.

Красные кресты есть на брезенте:
- Белые бинты – кора берез! -
Бьют в упор расчетливые немцы:
- Весело расстреливают обоз.

Страшная тогда была потеха
Изможденным, раненым: - Капут!
Отбомбившись, машут враги с неба
И кричат из танков громко: - Гут!

В ход свои пускали огнеметы
В общем все, что было под рукой:
- Превращали в факел они толпы
С вечной педантичностью своей.

Время не излечит мою память:
- Разве можно исцелить беду? -
Без вести пропал тогда мой папа
В сорок первом проклятом году!

Я его ищу десятилетия
Все пытаюсь отыскать следы,
Но архивы не дают ответа,
Будто заповедник немоты.

Только я не опускаю руки
Всю пройду дорогу до конца:
- Никогда его я не забуду!
Папочку! Любимого отца!

Фото из архива Эммы Семеновны Жариновой, рассказ которой стал поводом для написания стихотворения