Гостья

Ну кто там остался: летело тогда по домам --
И вмиг превращало живое в гробницы каменные.
Убило невестку. Сын умер. Осталась сама.
В безлюдном квартале мрачнеют дома, как памятники.
Вот так и случилось – в обстрелах, совсем одна.
Соседку – на кишки: за миг из подъезда мишенью --
И прямо под мину! А внуки? Их нет. Не война:
И сын, и невестка – «чернобыльцы», без продолженья.
Она -- белоруска. И детям на классных часах
О детстве далёком почти отрешённо рассказывала –
Как стыли снежинки в подружкиных волосах,
Как в погребе маму беспомощно перевязывала,
Как немцы шалили в её партизанской стране,
Как гнили колодцы, завалены трупами, полные.
И класс задыхался. И не было выдоха мне.
Чтоб не повторилось. Чтоб мы не узнали. Чтоб помнили!
Меж теми снегами – огонь, и снега, и снега…
Есть сестры по вере. Планета – лишь пункт перевалочный.
 -- Ну вот уже выросла, -- шутит, -- и третья нога! --
(К шажонкам старушечьим –  шарканье чёрненькой палочки).
И тянем беседу, как нить из ворсы, не спеша.
Нам будет ли «завтра»? – где память ожившею мумией.
Она уже выше – над нами! -- зависла душа:
Там тихо, спокойно, над смертью в военном безумии!
Свидание с прошлым. Награда. Подарок времён.
Как матери с дочкой – мы крови одной,  и рады мы.
И гостья не хочет – ни супчика из макарон,
Ни чая, ни хлеба, ни даже варенья из падалиц.
Мол, гуманитарка, и всё мне дают, и всё есть,
И слава Творцу, и продуктами, мол, не обижена.
И гордая скромность, и непобирушкина честь:
Кто голод познал – никогда не объест даже ближнего.
Почти девяносто. И нет ни кровинки родной.
Ни силы, ни крова. Лишь память потерь и терпение.
На Родину ехать? Но там все в могилках давно:
Соседи, подруги – да целое поколение.
Вот так, со свиданьицем – горьким, в тяжёлый присест.
Училка с техничкой – любимою всеми и доброю.
Нажито богатство – Голгофа своя и Крест,
И Памяти слиток – жилавый, с закопченной торбою.
-- Я в дальнем районе снимала: спокойнее там,
Обстрелы туда, как ни странно, не долетали.
Но продал хозяин свой дом -- и опять маета.
Пришлось возвращаться, поближе к родной печали.
-- И как там, квартира?
 -- Да так. Из удобств – ничего,
Поставили окна -- но лестницы нет подъездной.
Наверно, не скоро. А крышу над головой --
Снимаю здесь рядом, спасибо Отцу небесному.
-- Да, будем надеяться. Кончится этот кросс,
Бить перестанут – и сделают всё, дело верное!
(Ох, выдернуть бы язык мне – за этот глупейший вопрос:
Она не дотянет. Уже и не ждёт, наверное)...
Вот так, хоть немного  – войне выставляем счёт,
Сквозь проблески Жизни – размытой семь лет океанами.
-- Спасибо, что не забыли! И приходите ещё! --
Надежда, что мрёт последней – и добрая Вера Степановна.
Пытаемся выжить, выстоять -- что косточки в домино,
В войне жеребцом гарцуя, мотаясь, как конь стреноженный --
Где из коллег примерных, забывших меня давно –
К Надежде приходит Вера – словно посланница Божия.
                08.05.2021