Атанас Далчев Дикий бурьян Див бурен

„ДИВ БУРЕН” („ДИКИЙ БУРЬЯН”)
Атанас Христов Далчев (1904-1978 г.)
                Болгарские поэты
                Переводы: Мария Петровых, Терджиман Кырымлы


Атанас Далчев
ДИВ БУРЕН

Какво не правех, за да я забравя,
но тя изпълваше ми всички мисли,
привиждаше ми се на всеки ъгъл,
явяваше ми се безспир насъне
и в нощите безсънни беше с мене.
В сърцето като бурен див порасла,
не можех аз оттам да я изскубна.
 
Реших тогава с друга да се свържа.
Момичето бе ласкаво и мило
и докато със него се разхождах,
за първата и не помислях даже,
но щом до стаята му го изпратех
и слезех по скрибуцащата стълба,
на портата я сварвах да ме чака.
 
И тръгвах аз обезумял отново
със първата, с едничката любима;
и скитахме се ние чак до късно
под редките запалени фенери,
из улиците вече опустели,
приказвахме си, смеехме се двама,
безсилни да се разделиме.
 
А срещаха ни късни минувачи
и виждаха един особен момък
със себе си на глас да разговаря
и да се смее сам като безумен.
 
               1974 г.


Атанас Далчев
ДИКИЙ БУРЬЯН (перевод с болгарского языка на русский язык: Мария Петровых)

Чего не делал я, чтобы не думать
о ней. и все же думал непрестанно,
встречал ее на каждом перекрестке,
она во сне меня не покидала
и в ночь бессонную была со мною.
Мне в сердце проросла бурьяном диким,
я выдернз'ть его не мог оттуда.

Тогда решил я. сблизиться с другою.
Она была и ласковой, и милой.
Покамест я прогуливался с нею,
о первой и не вспоминал не думал,
но стоило мне с девушкой проститься
и вниз сбежать по лестнице скрипучей
как первую встречал я у калитки.
 
Она меня ждала, и, обезумев
от счастья, с ней, с единственной, с любимой,
бродил я, как бывало, до рассвета
под редкими ночными фонарями
по улицам, почти что опустевшим;
мы разговаривали и смеялись,
расстаться, как всегда, не в силах.

Нам изредка прохожие встречались
и видели, как юноша нелепый
идет один и радостно смеется
и разговаривает сам с собою.


Атанас Далчев
ОСОТ (перевод с болгарского языка на русский язык: Терджиман Кырымлы)

Что я ни делал после расставанья,
она со мной живая пребывала –
и наяву повсюду вечно рядом,
и по ночам в бессоннице бредовой
осотом насквозь сердце прорастала –
и я не мог её забыть и вырвать,

зато решился встретиться с иною –
с пригожей, милой, нежной даже.
Пока мы с ней как водится гуляли,
о первой я ничуть не вспомнил,
но, проводив домой вторую,
по лестнице скрипучей опускаясь,
я ту искал глазами как безумный –

и на ночь глядя возвратился к первой,
единственной пожизненно любимой:
вдоль улиц обезлюдевших нарочно
под редкими вприжмурку фонарями
скитались мы за полночь до рассвета –
беседовали, плакали, смеялись,
бессильные расстаться.

Прохожие встречали нас нечасто –
и видели юнца на удивленье,
с собою говорящего о главном,
хохочущего что безумец.