Про хозяина таверны

У старой таверны, среди черных елей,
На затворках мира, в дреме полупьяном.
Я сидел и слушал, небылицы всяки,
Дрем мой нарушали звоны песен пьяных.
Слушал я хозяина, и уйдя к Орфею,
Закружило в вихре, всяких сновидений.
Снился сон не добрый, будто чернокнижник,
От волков спасаясь, в двери упираясь,
Стуки кулаками, дверь пинал ногами,
Но хозяин, хитрый не смыкая очи,
Ждал пока по ближе станут вои волчьи.
Наблюдал как мага, раздирали волки,
А к утру собрал, он в мешок все кости.
Посадил на цепи, эти кости в спальне,
И восстать те кости он взывал речами.
Так сменялись ночи, пролетали луны,
Ночью пес хозяйский, заскулил и умер.
Снился сон хозяину, будто чернокнижник,
Проклинал хозяина, говорил латынью.
И снимая кожу своего убийцы,
Надевал на череп, не свои он лица.
Утро разбудило от ночных кошмаров,
Пес задушен цепью, прохрипел хозяин.
Так от каждой ночи становилось худо,
Так хозяин вскоре, потерял рассудок.
Днями и ночами, слушал звон железа,
Слушал как о доски, кости бились с треском.
Вскоре цепь под гнетом, пала от костей,
И пошел скелет, ждать к себе гостей.
Бесы, черти, гули наполняли дом,
Хозяина возвращение чуяли нутром.
Я проснулся в страхе, глядя по углам,
И улыбку злую у хозяина увидал.
Передо мной стоит хозяин, бокалы протирая,
А чернокнижника глаза глядят со мной играя.