Гулам

Ты повар высшего разряда,
Готовишь плов и шашлыки.
Семь языков восточных знаешь!
Да, с языками ты на ты!
Отец — мула, убит за правду,
Боевиков не признавал.
Ты весь в него, стремишься к миру.
Ответить мог, но уступал.
Твой старший брат известный мастер.
Он чемпионом был страны.
Он каратист, его боятся!
Не все для боя рождены!
Твой младший брат боец-боксёр,
В боях подпольных побеждает.
А ты на рынке, здесь твой ринг:
Братва на рынке заправляет.
Едят бесплатно, не проблема.
Проблема: выпить предлагали,
Откажешь — в гроб. «Не уважаешь?»
Не пить лишь брату позволяли.
Жена ворчала: «Хватит пить!»
«Но как жене сказать, не пью!
В меня насильно всё вливают!
Конфликта просто не хочу!»
Меня позвали те братки.
«На, выпей с нами!» «Я не пью!
Мне вера пить не позволяет!»
Сижу с братками, не встаю.
Сидел недолго. «Ты иди!»
Простили дерзость, я ушёл.
Гулам сказал: «Боюсь! Прости!
Мне не простят!» — глаза отвёл.
Продал шашлычную свою,
Братва ведь с рынка не уйдёт!
Пить перестал, жена довольна.
«Работу новую найдёт!»
Жена твоя, как ты, умна,
Три европейских языка,
Готовит хлеб для ресторана,
Ворчит по делу, так кротка.
Братва же та страну подмяла.
Спортсмены все, бойцы они.
Откажешь — в гроб. «Не уважаешь?»
А может нет? Проверь! Рискни!

Тех, кто идёт на рожон, убивают,
Лишь единицам дерзость прощают.