Мёртвая чайка

Среди звериного огня,
Между развратными телами,
Сидел красневший от вина
Мужчина с чёрными глазами.

Он не охотник, он - дикарь,
Плоть разрывающий зубами.
Он страстолюбец.
Снова пьян.
Он млел, дыша её духами.

Она в кругу шальных подруг
Манила кружевом и мёдом.
Улыбка тонких красных губ
Его пленила.
Но жестоко
Её хватали, рвали ртом,
Она, смеясь, по ним летала.
Ей плечи мазали вином,
Она лишь громко хохотала.

А он сидел, не шевелясь,
Он звал её дыханьем спёртым.
Она промчалась.
И опять
Задела пальцем его щёку.

Он думал:
"Это лишь игра.
Она привыкла быть желанной.
Меня дразнить!
И какова!
Ей черти - братья, бога ради!".

Но янтаря не уловил,
Не вразумел игривой ласки,
Что голос феи возымел
При их касании.

Как в сказке
Она порхала возль него,
Стремясь сбежать от прочих чудищ.
Взлетая бабочкой, в окно
Рвалась, но тут же -
Вот причуда! -
Кидалась на руки другим,
И, заливаясь ярким смехом,
Кусала пальцы тем из них,
Кто слишком рьяно лез к коленям.

Она сгорала от любви,
Быть может, ложной, фантазийной,
Но чувства были так сильны!
Она ждала, когда обиды
Его отступят.
И тогда
Она в мечтах побыть невестой
Одастся. Может быть, дыра
В её девичьем юном сердце
Вконец затянется.
Пора
Решиться: смерть или бесчестье.

Он наконец заметил жар
В её невинном смелом взоре.
Он сам давно к ней воспылал,
Но не мечтал побыть в фаворе.

Она скользнула.
Тут и там
Гудели горе-кавалеры.
Вплетая в волосы герань,
Она поверила, что вскоре
Сбежит от сладострастных мук,
Получит гордую свободу.
Он будет - благородный муж,
Она - его женой.

О горе!
Не знало милое дитя,
Что чернота очей влюблённых
Умеет только принимать.
Он обманул её.

И в ссоре,
Как только получил тепло
Её расцвётшего бутона,
Прогнал, как будто не его
Душа влекла глупышку-кроху.

Теперь одна.
Дыра полна
Мерзотной жижей
Отвращенья.
Герань завяла.
И она
Бежит забыться.

И отныне
Не верит дева никому,
Хохочет горькими слезами.
Плывёт в постель
К тому, к сему.
Вино в аду ей наливают.

29.04.21