Юбилей Михаила Зенкевича отметили в ЛиТО Данко

Концертный зал Музея С. Есенина
ОТ ДРЕВНОСТИ К СОВРЕМЕННОСТИ
С соблюдением необходимых требований санитарно-эпидемиологического контроля в легендарном зале ташкентского Музея Сергея Есенина состоялось очередное заседание литературно-творческого объединения «Данко», что при Русском культурном центре Узбекистана.
На этот раз в светлом после великолепного ремонта помещении зрительного зала (который, пожалуй, можно сравнить с «Белой студией» российского телеканала «Культура») собрались чудесные люди – почитатели творчества ташкентских поэтов, вдумчивые ценители классических стихотворных произведений.
Заседание на это раз проходило в обновленном формате: сначала было предоставлено время для ознакомления собравшихся с новыми работами, а во второй части была отдана дань уважения поэту-классику из числа юбиляров.
Руководитель ЛиТО член Союза российских писателей Алексей Григорьевич Кирдянов, открыв собрание оглашением повестки дня, к нескрываемой радости «данковцев» первым делом предоставил слово заслуженному работнику культуры Узбекистана, члену Союза писателей Узбекистана поэту и переводчику Раиму Хакимовичу Фархади, который объявил, что прошедшей ночью завершил фундаментальный труд – новый перевод отрывка из «Пятерицы» величайшего нашего предка – поэта, мыслителя и государственного деятеля Алишера Навои, причем перевод был адаптирован для театральных подмостков.
– Уже есть договоренность с одним из театров Ташкента о постановке спектакля на основе этого моего перевода (есть и соавтор); адресовал я эту работу молодому зрителю, – сказал Раим Хакимович. – Я постарался глубокое философско-лирическое повествование донести понятным современным юношам и девушкам, подросткам языком. Это произведение учит тому, что есть подлинная любовь, кого считать хорошим, а кого не очень хорошим человеком. Еще это стихотворное повествование о мечте, которая, если прикладывать определенные усилия, обязательно сбудется.
Р. Фархади очень увлекательно, интригующе, обнажив свой незаурядный талант рассказчика (почти что сказочника), подробно описал героев и перипетии бессметного литературного труда А. Навои (в текущем году отмечается 580-летие со дня его рождения). Слушатели внимали, почти что не дыша, удивительному рассказчику – поэту и переводчику.
Затем А. Кирдянов поведал о том, что ему дали на прочтение новую книгу члена Союза писателей Узбекистана, тоже поэта и переводчика, Николая Дмитриевича Ильина.
– Подлинно талантливые произведения издавна передавались из рук в руки, и вот этой великой чести удостоилась книга стихотворений нашего земляка, названа она «Архивариус осени», – заметил А. Кирдянов. – Я думал, что уже не удастся мне подержать когда-нибудь в руках по-настоящему талантливые стихи, прочесть их, насладиться мигом приобщения благодаря им к Прекрасному, а вот всё же довелось! И я тому очень рад. Такая подлинная народная любовь (передача книги от читателя к читателю с просьбой обязательно прочесть) значительно дороже, чем всевозможные награды и премии, грамоты и медали (увы, некоторые из них сейчас цинично продаются и покупаются, выдаются «своим» как знак принадлежности к определенной литературной группе, тем самым обесцениваясь практически «в ноль»).
Алексей Кирдянов зачитал фрагменты некоторых стихотворений из книги Николая Ильина и открыл небольшую дискуссию об их достоинствах.
– Конечно, подлинный талант нельзя вычислить математически, спрогнозировать, ему можно только радоваться, как чуду, – таково было общее резюме беседы о книге «Архивариус осени» (правда, не все стихи в ней равнозначны, что вполне допустимо).
Далее последовали выступления (с новыми рифмованными новеллами) Алексея Кирдянова, Натальи Бондаренко и Галины Зазулиной. Но надо отметить, что Галина порадовала не только юмористической зарисовкой о поездке в горы, но и замечательной игрой на рояле. Она исполнила пьесу Шопена, прозвучавшую, можно сказать, божественно благодаря чистому звучания инструмента и хорошей акустике.
Но и на этом приятные сюрпризы не закончились. А. Кирдянов прочел недлинную лекцию о достаточно изысканном, неординарном поэте и переводчике Михаиле Александровиче Зенкевиче, который в этом году отмечает 130-летие со дня рождения. Он прежде всего известен как один из основателей акмеистического "Цеха поэтов", соратник Н. Гумилева, А. Ахматовой, О. Мандельштама и других «первых звезд» Серебряного века русской поэзии. Впрочем, Зенкевич в официальных документах «омолодил» себя на пять лет и, скорее всего, мы должны бы говорить 135-летии со дня рождения автора ряда программных для акмеистов стихотворений («Человек» и др.).
Известно, что русский поэт и прозаик, переводчик Михаил Александрович Зенкевич родился 9 (21-го по новому стилю) мая 1886 года (после революции 1917 года, желая уменьшить свой возраст, стал указывать годом рождения 1898, 1899, а позднее 1891 годы; во всех советских справочниках в итоге был указан 1891 год) в селе Николаевский Городок Саратовской губернии (ныне – Октябрьский городок Татищевского района Саратовской области) в семье учителей. После окончания 1-й Саратовской гимназии (1904 год) два года изучал философию в университетах Йены и Берлина. С 1907 года Зенкевич проживал в Петербурге. Окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета (1915 год).
В 1911 году стал одним из соучредителей «Цеха поэтов», в 1912 году выпустил первую книгу «Дикая порфира».
После октября 1917 года вернулся в Саратов, где с 1918 года работал в отделе искусств газеты «Саратовские известия».
В 1923 году переехал в Москву. Там он с 1925 года служил секретарем журнала «Работник просвещения», с 1925-го года по 1935-ый год – редактором отдела иностранной литературы издательства «Земля и фабрика»; в 1934 – 1936 годах являлся заведующим отделом поэзии журнала «Новый мир».
Зенкевич много занимался художественным переводом (среди переведенных им произведений «Юлий Цезарь» и «Мера за меру» Уильяма Шекспира, «Остров сокровищ» Роберта Стивенсона, «Война миров» Герберта Уэллса), особенно много переводил американскую поэзию, был соредактором известной антологии «Поэты Америки XX века». Ушел из жизни 14 сентября 1973 года в Москве.
 «В ранних произведениях 3енкевича, относящихся к акмеистскому периоду его творчества, преобладают тяжеловесные стихи с темами и образами доисторического бытия. Сопоставление этих образов с ничтожностью человека навлекло на него после революции упреки в пессимизме. 3енкевич сочинял стихи, в которых описывал ужасы войны и выражал надежду на приход новой жизни», - так отзывался о творчестве Зенкевича критик Вольфганг Казак. Поздний период в творчестве Михаила Зенкевича характеризуется как соцреалистический или реалистический – вызывают достойное уважение его многие военные и послевоенные стихи. И все же его главное достижение – сильное слияние на крупных поэтов-акмеистов, в том числе О. Мандельштама, с которым Зенкевича до революции связывали дружеские отношения.
Михаил Зенкевич являлся ключевым свидетелем по делу о загадочной гибели своего друга – поэта Дмитрия Кедрина 18 сентября 1945 года. Зенкевич был последним из установленных лиц, кто видел Кедрина живым — в этот день они неожиданно столкнулись в центре Москвы впервые за много лет и провели время в пивном баре на улице М. Горького. В ходе следствия Зенкевич дал показания о некоем подозрительном типе, крутившемся возле них в баре, однако истинная картина происшествия так и не была выяснена.
М. А. Зенкевич - автор книг стихов «Дикая порфира» (1912 г.), «Четырнадцать стихотворений» (1918 г.), «Пашня танков» (1921 г.), «Под пароходным носом» (1926 г.), «Поздний пролет» (1928 г.), «Машинная страда» (1931 г.) и других.
…На заседании литобъединения в ташкентском Музее С. Есенина лектор А. Кирдянов зачитал с выражением небольшое количество как ранних, так и поздних стихотворений М. А. Зенкевича, отметив их стилистические особенности. «Такое впечатление, будто эти тексты написаны буквально вчера – настолько актуально творчество этого поэта», – заключил Кирдянов и с ним согласились слушатели.
В завершение теплой встречи творческих друзей были рассмотрены некоторые организационные вопросы. В частности, был избран заместитель руководителя ЛиТО (им стала Н. Бондаренко, руководитель поэтического семинара в рамках ЛиТО) и заменено название литобъединения с «Данко» (устарело в связи с тем, что несет слишком явный романтический оттенок, а романтизм – не самое передовое направление в современной литературе) на временное - «Город» (идеологические и стилистически нейтральное).
– Возможно, что читатели и авторы произведений подскажут через социальные сети или на следующих заседаниях ЛиТО свои варианты названия, – выразила общую надежду Н. Бондаренко, – а наш актив выберет лучшее из них и утвердит.

* * *

Из стихотворений, прозвучавших на заседании ЛиТО:

Михаил Зенкевич (1886, по некоторым данным 1891 – 1972)

* * *
Ты, смеясь, средь суеты блистала
Вороненым золотом волос,
Затмевая лоск камней, металла,
Яркость мертвенных, тепличных роз.
Прислонясь к камину, с грустью острой
Я смотрел, забытый и смешной,
Как веселый вальс в тревоге пестрой
Увлекал тебя своей волной.
Подойди, дитя, к окну резному,
Прислонись головкой и взгляни.
Видишь – вдоль по бархату ночному
Расцвели жемчужины-огни.
Как, друг другу родственны и близки,
Все слились в алмазном блеске мглы,
В вечном танце пламенные диски –
Радостны, торжественны, светлы.
То обман. Они ведь, так далеки,
Мертвой тьмой всегда разделены,
И в толпе блестящей одиноки,
И друг другу чужды, холодны.
В одиночестве своем они пылают.
Их миры громадны, горячи.
Но бегут чрез бездну – остывают,
Леденеют жгучие лучи.
Нет, дитя, в моей душе упреков.
Мы расстались, как враги, чужды,
Скрывши боль язвительных намеков,
Горечь неразгаданной вражды.
Звездам что? С бесстрастием металла
Освещают вечность и хаос.
Я ж все помню – ласку рта коралла,
Сумрак глаз и золото волос.
[1909]

ЧЕЛОВЕК
К светилам в безрассудной вере
Все мнишь ты богом возойти,
Забыв, что темным нюхом звери
Провидят светлые пути.
И мудр слизняк, в спираль согнутый,
Остры без век глаза гадюк,
И, в круг серебряный замкнутый,
Как много тайн плетет паук!
И разлагают свет растенья,
И чует сумрак червь в норе…
А ты – лишь силой тяготенья
Привязан к стынущей коре.
Но бойся дня слепого гнева:
Природа первенца сметет,
Как недоношенный из чрева
Кровавый безобразный плод.
И повелитель Вавилона,
По воле Бога одичав,
На кряжах выжженного склона
Питался соком горьких трав.
Стихии куй в калильном жаре,
Но духом, гордый царь, смирись
И у последней слизкой твари
Прозренью темному учись!

* * *
Землю де’лите на части,
Кровью из свежих ран,
Въедчивой краской красьте
Карты различных стран.
Ненависть ложью взаимной
В сердце народов раздув,
Пойте свирепые гимны
В пляске военной, в бреду.
Кровью пишите пакты,
Казнью скрепляйте указ…
Снимет бельмо катаракты
Мысль с ослепленных глаз.
Все сотрутся границы,
Общий найдется язык.
В друга враг превратится,
В землю воткнется штык.
Все раздоры забудет,
Свергнет войны кумир,
Вечно единым будет
Наш человеческий мир!
Не дипломатов интриги,
Не самовластье вождей,
Будет народами двигать
Правда великих идей.
И, никаким приказам
Не подчиняясь впредь,
Будет свободный разум
Солнцем над всеми гореть!
10 июня 1942

ЖИВУТ СТИХИ
Живут стихи, которые с трибуны
Бросают гулко громовой раскат.
От их порыва, как в грозу буруны,
Рукоплескания толпы гремят.
Живут стихи, которые с эстрады
Не прозвучат, но голос их знаком:
Прослушать их среди беседы рады
Собравшиеся дружеским кружком.
Живут стихи, которые, смущаясь,
Застенчиво смолкают при других,
Но, соловьиной трелью рассыпаясь,
Звенят в уединенье для двоих.
Живут стихи, которые напевно
Звучат лишь одному наедине,
О самом сокровенном задушевно
Беседуя в рассветной тишине.
1954

Алексей РОМАНОВ
Фото Раима ФАРХАДИ