Он - Божий Сын!

Месяц нисан. Над маревом плывет Ершалаим. 
И Он плывет. А с ним толпа ему внимающих людей.
Он говорит такие странные слова, что непонятны им...
За ним молва плывет, что Он колдун и чародей.

Да нет! Он не колдун и не оратор.
Он, говорили, просто «не в себе».
Смущён был даже Римский Прокуратор
Его смиреньем и покорностью Судьбе.

Ведь на всех Он слишком не похожий:
Он - Сын Божий!
Ну где же им понять, что Он такой - один:
Он - Божий Сын!

Приняв в мучениях терновый свой венец,
Он умолял: «Ты их прости, Отец!
Не ведают они того творя,
Как овцы, потеряв поводыря!»

Пробили гвозди тонкие запястья. И стопы ног.
На пекле. На кресте. Мучительный конец...
Пока он был живой, пока он мог,
Он умолял: «Они не разумеют, что творят!
                Ты их прости, Отец!»

Он на кресте для потешенья поднят над толпой,
Они ж кричат: «Что, Божий Сын, ещё живой?»
Им не понять! Ведь Он такой один!
Он - Божий Сын!

Ершалаим. Склонился день в закат,
А над Голгофою гроза клубится.
В ночи укрывшись мучился Пилат,
Что он - подлец, и то, что он - убийца.

Четвёртый Прокуратор Рима знал,
Что тот такой один -
Он - Божий Сын!

Доселе Игемон считал, что он Судья, Диктатор!
Здесь от него зависит все окрест!
Теперь - Четвёртый Римский Прокуратор
Отправил Сына Божьего на крест...

Века минули. Жизнь ушла в другие сферы.
Был проклят, позабыт Пилат. И пал Священный Рим.
Но те, кто ищет Истины и Веры,
Идут сюда. Идут в Ершалаим.

Здесь, на камнях, впитавших Его кровь,
Понять – Ну как Он смог за нас принять мученья,
И утверждать, что имя Бога - есть Любовь!
И лишь она достойна самоотреченья!