Воспитание воли

 Русскому писателю Льву Толстому
 
Человек  по плоти был аристократ кровей,
Кавалериста ноги халат скрывал полами,
Высокий лоб,  прямая линия бровей
Нависали над глубоко посаженными умными глазами.
 
Сейчас он был  собой доволен,
Сквозь  дверь балконную светил фонарь,
С толпой смешаться? Он сам себя уволил -
Поволочиться за кокетками: не позволила мораль…
 
Пойти в полковой клуб, сразиться в штосс,
Впрочем, играть не на что – все проиграно,
До копейки, еще неделю назад, вопрос…
Пришлось занять; унизительно – во вред наиграно.
 
В комнате стол освещался двумя свечами,
Как-то кавалерист пил чай вечерком,
Из желтой бумаги стол завален листами,
Исписанным  бисерным стремительным почерком.
 
Мешали офицеры-приятели, изрекавшие глупости,
Вопреки сегодня сочинял до вечера, так гладко,
Излишнее самолюбие вкупе с привычкой к праздности
И нелогичностью составляли его главные недостатки.
 
Заметив нелогичность в мыслях; вник,
Сегодня поработал, выполнил урок; кстати,
Учась в университете, он начал вести дневник,
Составил правила для развития воли и памяти.
 
Не выполнил задания под предлогом рассеянности,
Дополнить правила: от лени использовать средство,
Так искоренил некоторые пагубные страсти,
Он заставил себя написать «Детство».
 
Кавалерист читал свою утреннюю запись:
« … я дурен собой, нечистоплотен, неловок,
Я непостоянен, как азота закись,
Я нескромен, стыдлив, как ребенок …»
 
Прапорщик стремился на войну - проверить мужество,
На турок шли войска к штурму крепости,
Он не мог не кланяться пулям: невежество,
А пока шли перестрелки, вылазки, нелепости.
 
Страх под пулями больно бил по самолюбию,
Он ставил крест на карьере военной,
Все больше уповал на стезю литературную,
Ум его скользил по дорожке верной.
 
« … я неаккуратен в жизни и так ленив,
Праздность сделалась во мне неодолимою привычкой,
Я славу мог забрать у доброты; честолюбив,
Словно замок открывал я отмычкой …»
 
Он охотно уничтожил бы строки веяний,
Если б слова не дал, не уничтожать линии,
Он дорожил выражениями своих настроений,
Признаниями глуповатыми, но искренними.
   
Прапорщик, бывало, вечерком выходит на балкон,
Любил порой смотреть на уличный фонарь,
Светивший сквозь листву и минералы крон,
Казалось все прекрасным, не так, как встарь.
 
*
 
«Когда же, когда, наконец, перестану
Без цели и страсти свой век проводить,
И в сердце глубокую чувствовать рану,
И средства не знать, как ее заживить.
 
Кто сделал ту рану, лишь ведает бог,
Но мучит меня от рожденья
Грядущей ничтожности горький залог,
Томящая грусть и сомненья».
                Лев Толстой
   
2021