Политическое шоу часть -3

КОРЕНЬ  ОТ КОРНЯ

    В этот раз, летнее тепло сменилось осенней прохладой и казалось бы, что люди не придут и не приедут к назначенному времени на ток-шоу Кузьмича. Но сельский человек, тем и отличается от городского, что любую возможность – собраться вместе и поговорить, использует по полной. Будь то очередь в магазине или скамейка на улице, везде сельскому человеку комфортно от разговоров и встречи с односельчанами. Кажется, деревня и люди должны часто встречаться друг с другом, но по факту получается: то сенокос, то заготовка дров, то дойка, то хозяйство, огород, то внуки, вот и выходит, что поговорить-то и некогда. А здесь такая удача и отвлечься от обыденных дел и встретиться, поговорить и узнать, что в стране творится, да разве ж можно такое пропустить. Вот и собрался народ в назначенное время в ограде Кузьмича, который, не заставил себя долго ждать, вышел на своё высокое и просторное крыльцо, ударил оземь шапкой и, как взмолится, обращаясь к народу.
    —  Это что же, дорогие товарищи, делается, как же дальше жить-то!? Пенсионную реформу вновь провели, возраст пенсионный повысили.  Доконают последних, вымрет деревня совсем. На что скажите, пожалуйста, будет жить пожилое поколение сельчан. Работы в деревни нет, хозяйством своим не проживёшь, не нужна нынче государству продукция крестьянская, по вахтам ездить уже поздно, да и опять же с внуками, кто сидеть будет.
    —  А тебя-то каким боком это касается? – вышла вперёд здоровенная бабища, - ты-то, небось, давно уже пенсию получаешь и внуков вырастил.
    —  Ширше надо думать, дорогая Клавдия, не только о своей шкуре заботиться, но и о детях с внуками подумать, да хотя бы о тех же соседях, которые справиться с нуждой не могут.
    —  А что о них думать, небось, у каждого своя думалка имеется, – постучала себя пальцем по голове Клавдия.
    —  Пропадут ведь без пенсии, какая-никакая копейка в дом бы была, -  не имея такой привычки, ввязался в перебранку Кузьмич.
    —  Вишь, какой он думальщик, за государственный счёт-то,- не унималась Клавдия.
   Но Кузьмича трудно сбить с намеченной цели, если уж он решил поговорить о пенсионной реформе, то хоть пускай случится цунами, он выскажет всё, что об этом думает. Конечно, он не политик и не артист или какой-то там оратор, но кровь патриота, при виде не справедливости по отношению к людям в нём просто кипит.
     —  За государственный счёт говоришь, а не с нас ли с тобой высчитывались деньги в пенсионный фонд, пока мы работали? Забирали, а коль мне пришло время идти на пенсию, так будьте добры, верните мне их. - И уперев взгляд на Клавдию, продолжил, - так что, дорогая Клавдия – это наши денежки, а не государственные.
   Во дворе собравшиеся люди подхватили:  «Верно говоришь, Кузьмич!»
А Кузьмич непринужденно продолжил:
    —  Вот я и говорю, на что теперь будут жить люди, которые, поднимали, строили колхозы, а потом, в начале девяностых, как всегда, веря нашему правительству даже не подозревая, что они уже живут не при социализме, а при капитализме, под лживым соусом реформ, поддались на реорганизацию коллективных хозяйств, при этом потеряв не только заработок, но и стаж. Всё перенесли: голод, разруху, смерть собственных детей, а самое главное, потеряли веру в будущее. И что прикажете делать им, на что жить?
    —  Но и плюсы в этом есть, - выступила вновь в перёд Клавка,- я слыхала, им пенсионный возраст повысят, а таким, как мы с тобой, пенсионерам, пенсии добавят.
    —  Тьфу ты, Клавка, сколько же в тебе желчи, это ж дети наши с тобой и не стыдно тебе, - сплюнул Кузьмич.
    —  А ты меня не совести, не совести, - ища поддержки, повернулась Клавдия к народу.
   Но люди сами уже во всём разобрались, ведь в деревне, как в войну, остались старики, да бабы, младшей из которых было пятьдесят лет.
    —  К чему же привели нас эти горе реформаторы, вы посмотрите только, - проведя слева направо рукой по воздуху, обратился к народу Кузьмич. - сколько нас осталось: раз, два и обчёлся, хуже чем в войну получается.
    —  Ты что голодаешь, или дети твои голодают, а может быть внуки от лебеды пухнут! – вновь закричала Клавка, - войну он вспомнил!
    —  В том-то и дело, некому пухнуть, нет детей в деревни, по городам, да по вахтам все разбежались, в поисках лучшей жизни.
    —  И правильно, что им здесь-то делать, водку жрать, да коноплю курить! -  Не попускалась стырить Клава.
    —  А вот ты когда была молодая, ты водку пила или курила? – задал прямо в лоб вопрос Кузьмич.
    —  Некогда мне было ерундой заниматься, работала я, да и власть другая была, посадить могли за тунеядство, - с какой-то даже ностальгией в голосе ответила Клава
    —  Вот я и говорю, - чувствуя победу, воспрянул сразу Кузьмич, - не возраст нужно пенсионный поднимать, а работой людей обеспечивать, нигде-то там, на северах, да в городах, а здесь, у нас в деревне, чтоб корень от корня, тогда и жизнь пойдёт, тогда и зацветёт деревня и вновь будет слышен детский смех.
16.12.20