Признание

Великие чайные дегустаторы,
Цветущая некогда сакура,
Вылеченная проста и
твоя тишина в ответ.

Для тебя — не поэт.
Не спонсор, не член.
Я тебе не для этого.

Малышка, сегодня вечером будет тепло.
Одевайся, пойдём.
В своей дерматиновой куртке ты не замёрзнешь.
Не беспокойся — это всего лишь
по весне вылезшее дерьмо.

Красиво плевались закатами,
все темы тебя касательно.
Что говоришь? Обстоятельства?
Больше такого нет.

Ну что же ты? Попа подтянута.
Заберу тебя.
Ух!
Молодая, горячая, пьяная
и умеющая зарабатывать.
Кормишь свой зад — это радует.

Был убеждён, что во мне ты видишь человека, который может любить.
Решать вопросы,
топить ледяные глыбы.
Тогда про что это?
О чём это?

О весне, стояках и творчестве?

Клоуны — в очередь,
Крепкого хочется:
Залился бы прямо сейчас
под твоё ебучее «ничего не надо».

Как вы там, господа дегустаторы?
Истина где-то рядом?
За тыщу рублей написали
цитаты к пацанским цитатникам?

Я твою спину трогаю —
эти мелочи меня не касаются.
Пусть они съёбывают:
бегут трусливыми зайцами.

А знаете...
(Ты тоже послушай)
Я до пяти утра был готов
смотреть тебе в глаза
и на полном серьёзе
без мысли о ёбле
вникать в смысл каждого диалога.
Между нами с тобой.

Но на улице проще.
Особенно, когда рядом посторонние люди.
По голому сердцу прутьями —
охолощённое прошлое.
Под гильотину всё.

Извини, если не стал настоящей мужской стеной.
Ты ведь ждала, уверен.
Знаешь, между первой...
Между второй...
Паузы не было.
Обида, злость — и их тоже не было.

А сейчас тепло.
Тебя отвезти домой?
Тишину пробивает птичье пение.
Напоследок чего-нибудь крепкого
и, конечно же, вредного —
Твой поцелуй...
Поцелуй этих мягких губ...
Касание нежных,
дрожащих рук.

Давай попрощаемся навсегда,
или, наоборот,
наобещавшие дохуя,
Простим и начнём сначала:
как январь,
как вискарь,
как самые ностальгические места
без возможности
друг друга
оставить, сигаретами загубить,
и, будучи взрослыми,
засунуть в анал все обидки,
и честно признаться
друг другу
в любви.